Его рука медленно опускалась, а лицо потерянно застыло, будто
его застукали на чем-то запретном. Но растерянным оно было только
вначале, а потом…, потом что-то вдруг изменилось в его выражении и
я не знаю, что это было – в прищуре его разом потемневших глаз, в
жестком изломе губ… Что-то такое, окунувшее меня в жар от самой
макушки и до кончиков пальцев на ногах. Такое сказочное ощущение,
накатившее первый раз - медленная, неспешная нега, охватившая все
тело и сделавшая меня слабой и нежной, тонкой и дрожащей внутри,
полностью зависимой от такого его взгляда. И выглядела я на тот
момент, наверное, как дурочка-Золушка в фильме, зачаровано
распахнувшая глаза до упора. Чертов принц!
Потом я мучительно вспоминала, пытаясь сообразить – правильно ли
я поняла этот очередной «знак внимания» или это больной выверт
моего подсознания, измученного безнадежной любовью? Выражение его
лица, напряженная поза…, по моим ощущениям - будто на низком
старте. И напряжение это гудит высоковольтной линией между нами…
или это только в моей голове творился такой откровенный беспредел?
Скорее всего, так оно и было. Сумрак… он всегда обманчив, и искать
что-то важное для себя лучше, наверное, при ярком свете.
Я первая отмерла тогда. Нашла в себе силы развернуться и уйти.
Но он, само собой, видел, как я зависла – глаза в глаза. Я была для
него открытой книгой, понятной и незатейливой. Моя влюбленность ни
в коем случае не являлась для него тайной, но он больше ни разу не
коснулся меня – ни руки, ни даже волоска.
Может просто потому, что косу я в тот же вечер обрезала. Жаль
было…, много лет растила, красивая была коса – длинная и толстая,
но не тяжелая, пышная. Но тогда мне казалось, что иначе просто
никак – нужно это сделать, просто необходимо! Чтобы он понял, что я
не разрешала, что я против! Что больше не допущу ничего подобного!
Что не дам себя мучить и отравлять жизнь непониманием
происходящего.
Что вообще это было с его стороны и зачем – шутка такая? Просто
интерес к длинным волосам? Скорее, смахивало на издевательство,
ведь он все понимал про меня. Но он не мог, это не было похоже на
его привычное поведение и совершенно не вписывалось в образ
взрослого и серьезного человека. Я не знала в чем дело и защищалась
так - скрипели под ножницами волосы, по щекам стекали непослушные
слезы…, я почти ничего не видела в зеркале. И отрезать-то я
отрезала, но сразу же и пожалела об этом. Опять плакала…, а потом и
бабушка плакала, когда увидела. Проклятый чужой принц!