В палату входит врач, а за ней мужчина средних лет в темном
костюме и при галстуке. При всем этом вид у него немного
неухоженный или в край замотанный. Видно, что светлая рубашка не
очень свежая, а щетина на лице имеет как минимум двухдневную
давность. И я моментально вспоминаю небритого Георгия…. когда он
пел романс, и тяжело вздыхаю.
- Вот, пожалуйста, - говорит моя врач, - можете поговорить. Это
Мальцева. Я тогда подойду позже – после всех.
Врач выходит, а мужчина оглядывается на Ивана, но не говорит ему
ни слова, не просит его выйти, а просто присаживается возле моей
кровати на стул. Я тоже устраиваюсь поудобнее.
- Я следователь по вашему делу, Екатерина Николаевна. Можете
звать меня Степановичем. Нет? А почему? Меня все так зовут. Ну,
тогда Виктором Степановичем. Хочу сказать вам, что следственные
действия на месте аварии проведены, свидетель, который спас вам
жизнь, дал показания. А вот записи с видеорегистраторов, по сути,
ничего не дали, - печально вздыхает он, - номер грамотно затерт
грязью, марка транспортного средства очень распространенная,
одежда, шлем… Скажите, а почему вы решили, что это покушение? Мы
просто поговорим с вами, вы сейчас в состоянии? – начинает он вдруг
беспокоиться, оглядываясь на Ваню. Тот молча стоит у окна спиной к
нам.
- Да, вполне в состоянии, - успокаиваю его я, - а почему решила?
Да потому что это уже во второй раз – с мотоциклом. Первый раз я
удачно ушла от столкновения – он отжал меня на перекрестке, и я
чуть не влетела в машины, которые стояли на светофоре. Резко
вывернула, газанула на заносе и юзом ушла. Тогда все обошлось, но
после этого я решила установить регистратор – мало ли, еще и
виноватой могла остаться.
- А когда он был – этот первый раз?
- В начале декабря, в прошлом году, - криво улыбаюсь я, потому
что вспоминать неприятно. Мы с ним еще уточняем дату, и на каком
перекрестке и в какое время случился инцидент, а потом он опять
задает мне вопросы:
- У вас есть мысли о том, кто бы это мог быть? Подозрения,
предположения? Может, есть кто-то, кому вы перешли дорогу… нечаянно
или осознанно? У вас есть враги или просто недоброжелатели? Вы же
понимаете, что нам нужно за что-то зацепиться?
- Моя работа. Это может быть связано с ней.
- Этот вариант изучает ваша СБ. Вы же понимаете, что доступа к
контрактам и внутренним секретам нам не дадут. Но я доверяю
Страшному, от в прошлом работал в Федеральной службе. Если
существует вероятность того, что причина в вашей работе, то он
докопается.