Вот и пятница опять.
Ать! Ать!
Заработал-так потрать!
Ать! Ать!
Знает каждый наш герой!
Ой! Ой!
Деньги дай и стань собой!
Ой! Ой!
Воздух сцены разорвал удушливый фальцет:
Пусть день повседневный
Уныл и бесцветен
А жизнь-мелодрама болезней и сплетен
Пусть день -череда суеты ради денег
А жизнь твоя словно изношенный веник
Ты пятницу эту дождись и тогда
Отступит тоска, растворится беда
Ты словно король, на вершине вниманья
Даешь же веселье! Умрите, страданья!
Вдогонку нелепым куплетам устремился тонкий детский голосок:
Так не будь же ты сердит!
Вещь скорей бери в кредит!
Голос опять резко оборвался. Люди на сцене замерли и все как один развернулись направо в сторону кулис. Раздался грохот фанфар и за занавесом угадывалось шумное движение каких то совершенно безразмерных предметов. Под беспощадный к слуху зрителя писк скрипки и гудение тромбона на сцену чинно и неумолимо, как стадо слонов, выдвигалась неторопливая процессия. Сотни полуобнаженных мужчин и женщин с картонными фуражками на голове абсолютно синхронно тыкали указательными пальцами вверх и подпрыгивали на носках, как делают люди, увидевшие на кухне мышь. Посреди процессии высились два похожих на паланкины сооружения ярко розового цвета, нещадно посыпанных стразами. Сооружения были зафиксированы в кузовах двух грузовиков матово черного цвета, за рулем которых сидели девушки в костюмах зайцев. В импровизированных паланкинах, на бархатных подушках, поблескивая золотом и бриллиантами, возлежал Приап. Над его головой большими неоновыми буквами было написано «господин Бартер», на аналогичном ложе расположилась сегодняшняя муза Приапа. Ее покрытая иссиня коричневым загаром кожа блестела, как лихо начищенные сапоги унтер офицера. Над головой женщины сияла надпись «Миссис Торговля». На полу площадки между героями сцены располагался огромный варан грязно зеленого цвета, маленькие блестящие глазки рептилии беспощадно сверлили пространство, раздвоенный язык то и дело зондировал воздух. Толпа актеров, танцевавших только что вокруг пирамиды расступилась, как волны расступаются перед кораблем, и процессия выкатилась прямо в центр сцены. Невидимый оркестр яростно и беспощадно заиграл туш и на мгновение замер. Приап и «Торговля» встали со своих лож и жестами римских патрициев начали рассыпать в толпу ярко желтые купоны с черной надписью «Скидка». Люди, окружавшие обе машины, стали подхватывать сыпавшиеся с высоты кусочки бумаги, и в суррогатной творческой эйфории принялись демонстративно втирать их в одежду, как это делают курортники, дорвавшись до целебных грязей.