Разомкнув одеревеневшие губы, я сказал:
– Мне не надо, я уже выздоровел.
И тут в дверях появилась Тася.
– Ну, – улыбнулась, – как у нас дела?
– Да вот, – еще выразительней вздохнула сестра, – устроил тут…
– Ничего я не устроил! – выпалил я, поспешно высвобождая из – под одеяла руку. – Пошутил просто! Колите сколько хотите, мне не жалко! – И сумел растянуть рот в улыбке.
– Миша у нас молодец, – заговорщицки подмигнула мне Тася. – Парень что надо!
Мне действительно не было больно. Ну, почти не было. И этот положенный час запросто на спине вылежал, пока из бутылки все не выкапало. Три волшебных слова звучали во мне как музыка, бесконечно повторяясь: «парень что надо»…
Но самое тягостное испытание ждало меня впереди. Тася снова появилась, неся прямоугольную металлическую крышку, в которой лежали шприцы, подошла ко мне.
– Поворачивайся на живот, герой, маленький укольчик сделаю.
Я сообразил мгновенно – нужно будет снять перед ней трусы. Легче еще три капельницы вытерпеть.
– Зачем? – глупо спросил я.
– Нужно, – сочувственно качнула плечами Тася. – Ничего не попишешь.
– А можно… в руку? – промямлил я, ощущая, как предательски распаляются щеки.
Она все поняла. Не могла не понять – слишком умные у нее глаза. И улыбка ее в этот раз была другой – чуть ли не виноватой.
– В руку нельзя. Но трусы очень-то спускать не надо, совсем немножко. – Кивнула на мою тумбочку, где лежала книга: – Любишь Ильфа и Петрова?
– Люблю, – еле слышно ответил я, застеснявшись выговорить при ней это слово.
– И я люблю.
Тася, сомневаться не приходилось, заговорила о книге, чтобы немножко отвлечь меня, расслабить. Но как хорошо, как нежно произнесла она это «и я люблю»… Я вдруг, ничего глупей не придумать, почувствовал темную, нехорошую зависть к своим любимым писателям…
Кололи меня антибиотиками три раза в день. Утром и днем – Тася, а вечером – другая сестра, дежурная. Но до вечера было еще далеко. Сначала пришел папа. Новости он сообщил невеселые. Маму, оказывается, «скрутил» радикулит. Верно говорят о беде, что она не ходит одна.
Сколько себя помню, маму всегда мучил радикулит. То чаще прихватывал, то реже, то сильней, то слабей. Папа после стирки белье в ванне полоскал, потому что мама согнуться-разогнуться не могла. Тяжести ей тоже нельзя было поднимать. И в больнице она лечилась, и дома ей какие-то уколы и массажи делали, упражнения специальные, но избавиться от радикулита так и не сумела. Папе, соответственно, от него тоже доставалось.