Я попыталась ответить, что хотела бы
поговорить завтра, уже когда он придет в себя и успокоится,
поскольку могла предположить, что королевская особь находится в
крайней степени ярости, но меня никто не слушал. Внутрь заскочило
несколько эльфов, которые выволокли меня наружу.
Затащили в большой кабинет и бросили
на пол, будто я не принцесса, а мешок с картошкой. Легкий свежий
ветер из окон в пол коснулся лица, обласкал и побежал дальше, к
грозному хозяину этого огромного дерева-замка. Он стоял ко мне
спиной, одетый в доспехи, а когда повернулся ко мне, я отшатнулась.
Кровавая рана пересекала его бровь. Свежая. Только кровь успела
запечься корочкой. Сам весь в грязи. Я хотела задать вопрос, что с
ним произошло и почему он ранен. Испугалась. Но он шагнул и
угрожающе завис надо мной.
— Поднимись! — прошипел он, мгновенно
заставляя подняться на ноги. Но положение наших тел от этого не
поменялось, я продолжала на него взирать снизу вверх.
— Ты! — Принц протянул руку, и я
зажмурилась, поскольку подумала, что он хочет меня ударить, но нет,
наоборот, провел шершавыми пальцами по щеке. От этой ласки у меня
внутри все съежилось до размера маленького ежика и захотелось
расплакаться. Лучше бы уж ударил, чем вот так разочарованно
смотреть на меня. В глазах боль. Я не могла и слова ему сказать,
комок встал в горле.
— Ты предательница! — выплюнул он,
хлестко ударяя словами. — Все просчитала? Меня не было в замке, а
ты решила напасть со спины. Решила убить соперниц? Ты хоть
понимала, что делаешь? А если бы одна из них была беременна от
меня?
Последнее показалось мерзким, и я
отвернулась. Он все это время продолжал быть с ними и меня
приглашал к себе. Фу.
— Ты хоть на секунду раскаиваешься в
содеянном? — Меня схватили за плечи и чуть встряхнули.
— Что у тебя с лицом, на тебя напали?
— Не хотелось отвечать на глупые вопросы, а волнение, что все же
произошло с этой упрямой Кастрюлей, давало о себе знать. Резало по
живому.
Принц отшатнулся, когда я захотела
прикоснуться к его ране.
— Сколько в тебе хладнокровия. Да, не
ожидал я от тебя такого, Оля… — Он отвернулся прошел к столу, на
котором в беспорядке были разбросаны бумаги, часть их них лежала на
полу. У кого-то тут недавно случился приступ злости. Кастрюэль с
силой саданул по его поверхности, отчего бедный стол перекосило
окончательно, а по столешнице пошла трещина, половиня его на две
части. — Ты понимаешь, несмотря на то, что ты мне очень нравишься,
закон есть закон! Я вынужден отправить тебя на плаху! — Он
выпрямился и посмотрел на меня снова сверху вниз, сжал челюсти. —
Тебе есть что сказать мне на это, Оля?