По гладкому плиточному полу шагалось легче. Не было коварных
камней, словно замыслявших уронить девушку. Но возникли другие
препятствия: резкие повороты, острые углы, двери, которые нужно
открывать. А для этого надо поднять руку, согнуть в локте, толкнуть
массивную деревянную плиту...
Дыхание Ады частое и поверхностное. Навалилась всем телом на
очередную дверь, предпоследнюю, отделявшую от цели. Надавить и
пройти дальше не было сил. Честно, просто никаких больше сил, ни
магических, ни человеческих, ни звериных.
Обреченно прикрыла веки. В носу, глазах и рту - пыль. Все та же
серая пыль с бесчисленных улиц, дорог, тропинок. Ада собрала ее из
самых разных мест по всей территории клана и даже за его пределами.
Но пыль эта всюду одинакова, от нее разит смертью, болезнью и
разложением. И сейчас тем же самым пахла Ада. Где и с кем
поведешься, там и от тех и наберешься.
После того как встретится с Ханнесом, первым делом пойдет к
источнику. Срочно надо мыться. И подлечиться бы тоже не
помешало.
Янтарный зал как всегда великолепен, блестит и переливается.
Таким он выглядел в праздники, таким пребывал и в войну. Комната
являлась своего рода реликвией клана рысей. Аде же казалось, что
это помещение – сосредоточие всего, что ей опротивело. Этот цвет,
заманивающие переливы... Такие глаза у владыки. Такие же глаза были
у его сына. Лживое, обманное тепло, отравляющее, а не исцеляющее
душу.
Залу повезло: они проиграли войну до того, как берсерки успели
сюда добраться. Волки и лисы сражались отчаянно, а земли клана
рысей находились за их территориями.
Ханнес сидел на широком деревянном подоконнике. При виде
ввалившейся в помещение девушки его лицо дрогнуло. Не из-за
сострадания. Скорее, ее плачевное состояние подняло главе
настроение. И он очень хотел лично сообщить последние новости,
из-за которых и велел Аде срочно вернуться в город.
- Ты не выглядишь довольной, - сказал вместо приветствия.
Спрыгнул с подоконника и направился в сторону застывшей фигуры.
Стал ходить вокруг, разглядывая.
- Радуйся, ну же! Война закончена, да здравствует мир! Хотя... -
Высокий и сильный, отдохнувший, чистый, сытый, он остановился
напротив и взял девушку за подбородок. - Радоваться нашему, так
сказать, поражению тебе все-таки не придется. Милая, драгоценная
Ада. Вынужден огорчить - ты трофей, плата. Ты и еще деньги,
берсерки потребовали много денег.