Дальше ехали в пришибленной тишине. Спутники переваривали мои
слова, я пытался загнать негатив поглубже. Что ж это такое? Начиная
с самого попадания, я замечаю за собой довольно неоднозначные
перемены. Хотя нет, не совсем так. Это началось после леса. Хм…
Я мысленно прикоснулся к частичкам мутаций, которые остались
после убийства лесных монстров. Их осталось немного, да и сами они
довольно сильно поблекли, постепенно растворяясь. Примерно через
неделю останутся самые крохи – те, что были самыми сильными.
Вот только кроме физических и энергетических мутаций они несли и
отпечаток самих монстров. Улавливаете? Я поглотил все доступные
лисьи частицы. А значит и лисья суть должна была наложить отпечаток
на моё мировоззрение.
И что же мы видим? Эгоистичность, жестокость, лицедейство,
расчётливость… это самые яркие черты, которые проявились во мне. Не
скажу, что раньше я был прямо-таки святым, но и до такого явного
проявления не доходило.
Хотя радует, что кроме этого лисы – довольно добродушные,
ленивые и верные пушистики. А вот это уже очень сильно
перекликается с моей собственной сутью, отчего должно сильнее
проявиться. Хорошо, если так и будет.
Дальнейшие размышления были прерваны проснувшейся наконец Аней.
Вот только она в первое же мгновение попыталась вырваться, из-за
чего едва не выпала из седла. Так что пришлось мне её ловить.
— … пусти, – тихо попросила девушка, переставая дёргаться в моих
объятьях.
— Не путю, моя добыча, – хитро улыбнулся я.
— А… можешь ответить на пару вопросов? – всё так же тихо
спросила Аня.
— Да, конечно, – пожал я плечами, а потом чуть притормозил
лошадку и махнул спутникам, чтобы они нас не ждали. – Чего
интересно?
Девушка долгим взглядом проводила неспешно удаляющихся Элли и
Бала и тихим голосом задала свой вопрос:
— Ты ведь тёмная тварь?
— Зависит от точки зрения, – хмыкнул я. – Для церковников и
власть имущих – самая тёмная, какую можно найти. А вот для обычных
людей я просто путник, каких много.
— Это не ответ, – нахмурилась девушка.
— Почему же? Я ведь сказал, что не монстр. А для власти любой
оппозиционер – тёмная тварь.
— А почему ты уверен, что не монстр? – поинтересовалась она и,
не дожидаясь ответа, отвернулась, чуть подгоняя лошадь и нагоняя
наших.
Я же сидел позади, словно пыльным мешком по голове огретый.
Казалось бы, простой вопрос, ответ на который можно дать не
напрягаясь. А вот я ответить не смог.