Когда-то давно, когда я ещё жила, мне встретился один человек.
Это было подстроено самой судьбой, не иначе. Никак иначе человек не
мог попасть во владения нашей Стаи. Но он туда попал. Растерянный и
напуганный он пытался хоть как-то остановить кровь, бегущую из
рваной раны от когтей тигра. Я была молода и импульсивна, а потому
нарушила правило Великого Леса, забрав законную добычу хищника.
Тайком от Стаи я выхаживала этого человека, помогая ему оправиться.
Детские сказки, которые рассказывала мне мать ‒ про любовь, про мир
между расами и прочее ‒ становились для меня реальностью. Вернее, я
верила в это.
Мы проводили всё больше времени друг с другом, и я всё больше
влюблялась. Разговоры обо всём и ни о чём, лунные ночи, клятвы
любви до гроба… Весь мой мир окрашивался в яркие краски, когда мы
были вместе. Маленькие безумства и большие радости сливались в
прекрасный калейдоскоп счастья. Пока нас не нашла Стая.
Мне всегда больно вспоминать это, но я понимаю, что родные
поступали правильно. Или считали, что это так. Согласно законам
Стаи, мне дали простой и в то же время невыносимо сложный выбор:
убить любимого, как того требует лес, или быть изгнанной. Убить
было проще всего. Не нужно было даже обагрять руки кровью,
достаточно лишь выбрать ‒ Стая приведёт приговор в исполнение. Но я
была влюблённой дурой. Веря в собственные сказки о возможности
счастливого брака между людьми и народами Леса, я выбрала
изгнание.
Рука об руку с человеком я покинула родные места, и мы
направились в людские земли. Долгий путь всё больше выделял тени в
глазах любимого. Милая улыбка реже и реже появлялась на его лице, а
встретиться с ним взглядом было с каждым днём сложнее. Он избегал
разговоров, но отказывался объяснить причину перемен. Пелена
влюблённости начала рваться, и неприятные мысли всё чаще
закрадывались в голову. Но я до последнего отказывалась верить в
реальность. А потом реальность доказала, что я была полнейшей дурой
и стоило убить человека при первой встрече, как того требовал
закон.
Мы достигли королевства людей, и стражники доставили нас к мэру
пограничного городка. Я старалась скрывать свою природу как умела,
но этого хватало лишь для обычных крестьян. Мэр с порога начал
разговор о моей покупке. Само рабство в людских землях не было
чем-то странным. Редкий аристократ не имел в рабах кого-либо из
лесного народа, но все они были из числа осуждённых на смерть
преступников. Поначалу я тешила себя надеждой, что это просто
ошибка, и мой "друг" всё объяснит. Но нет, он всё торговался и
торговался, выбивая лучшую цену.