- Можно. Проходи, - она посторонилась, но мальчишка не спешил
входить. Он вытащил из кармана нитку с белесым кругляшом.
- Мастер… сказал, чтоб вы примерили. Станет легче.
Анна почувствовала, как на щеках вспыхнет румянец. Конечно…
странно было бы, если бы мастер Смерти не заметил проклятья, но все
равно…
- Спасибо.
Нитка была теплой. А кругляш оказался костью. Подумалось даже,
что все равно, чьей, если поможет. Анна надела нитку, и кругляш
коснулся кожи, опалил и… жар сменился мягкою прохладой. А та
просочилась в кровь.
Легче.
Быть может, станет.
- Так ты будешь печенье? – она сделала шаг назад, и трость
звонко цокнула о каменный пол. – Не бойся, в доме никого нет.
- Я не боюсь, - мальчишка насупился. – Я некромант. То есть,
пока еще нет, но стану обязательно.
- А зовут тебя как?
- Миклош.
Чужое имя, стало быть, нездешний. И мальчишка подтвердил.
- Мои родители… приехали. И померли. А я вот нет.
Он все же решился войти. И замер, закрутил головой, оглядываясь.
Что видит? Темные пятна картин на светлых стенах? В полумраке не
разобрать сюжет, да и так ли он важен?
Узкий ковер у диванчика.
Сам диванчик.
Огромные вазоны, в которых уместились крохотные деревца.
- Они настоящие?
- Да. Не прикасайся, - Анна успела перехватить руку. – Извини.
Ты… пока плохо контролируешь свою силу и можешь им навредить.
- А вы… тоже?
- Маг. Жизни. Немного.
- А… - он протянул и сглотнул. – А почему они такие… мелкие?
- Потому что им не позволили вырасти. Видишь? Горная сосна. Ее
привезли мне с острова Рунд, где зима стоит десять месяцев в году.
Там скалы и только скалы. И обычные растения на них не уживаются,
им не хватает пищи. Поэтому и сосны вырастают такими вот…
Изуродованными.
- А вот это гранат. Его доставили с юга. Новая мода… восточные
маги научились останавливать рост организма, но не развитие.
Крохотные листочки дрожали и без ветра, а в них прятались яркие
бусины граната.
- Жуть какая, - вполне искренне отозвался мальчишка. Анна же
усмехнулась: у детей свой взгляд на мир. Впрочем…
- Печенье на кухне. Ты какое больше любишь? Есть ореховое и
шоколадное, и молоко…
Мальчишка посмотрел на Анну искоса и буркнул.
- Я все люблю.
Она открыла коробку с печеньем, которое пекла скорее по привычке
и еще потому, что на этой кухне никто не указывал ей, что делать.
Женщина, приходившая помогать по хозяйству, лишь головой качала на
этакую-то блажь. Но… охота барыне возиться с печеньями?