Она решалась.
Долго.
Она выбирала момент, а выбрав, сумела сказать:
- Кажется, я… не совсем здорова.
Тот разговор получился недолгим, мучительным, несмотря на то,
что Никанор проявил немалое терпение – с возрастом он сделался
весьма раздражителен и нервозен, хотя и в прежние годы не мог
похвастать легкостью характера. Но тогда…
- Мы найдем лучшего целителя, Аннушка, - он обнял ее, хотя давно
уже не прикасался, хотя бы так. – Тебе не о чем волноваться…
…ах, знала бы она…
Боль то стихала, то вновь разливалась жидким пламенем. И
кажется, Анна заплакала.
…впрочем, стыдно не было: все одно никто не видит.
К счастью.
Мастер Горский и вправду слыл отличным целителем. Поговаривали,
он пользовал даже Его императорское Высочество, которая уродилась
на диво слабенькой. Впрочем, сколь правды в этих слухах, Анна не
знала.
Слухи ее вообще интересовали мало.
Сам мастер был подавляюще огромен. Ей особенно запомнились
светлые глаза и густые брови, сросшиеся над ломаной
переносицей.
- Что ж вы, милочка, распечалились? – он говорил громко и трогал
лицо Анны теплыми пальцами, которые, казалось, оставляли на этом
лице вмятины. – Сейчас мы посмотрим… просто посмотрим… будет
немного неприятно, все-таки глубокое сканирование. Но вы же
потерпите? Вы умница… что тут у нас? Проклятьице? Не волнуйтесь, мы
его скоренько… мы его вот так…
От прикосновений этих в какой-то момент стало жарко.
Невыносимо жарко.
И от этой жары Анна лишилась чувств, чтобы прийти в себя спустя
три дня. Она сперва и не поняла, где находится, что это за
стерильная комната, пропахшая нашатырем, камфорой и хлором. В ней
единственным цветным пятном был букет желтой мимозы, примостившийся
на подоконнике. И Анна лежала, смотрела на него, не способная
пошевелиться.
Уже потом, позже, заглянул Никанор.
К счастью муж ее не имел дурной привычки лгать для
успокоения.
- Не волнуйся, - он коснулся ее щеки, и Анна сумела удержать
слезы. – Мы найдем способ. А этого идиота я засужу. Как можно
было…
…он говорил что-то еще, зло, раздраженно, и от этого Анна
чувствовала себя еще хуже. Конечно, она виновата…
…проклятье…
…дремлющее…
…родовое, вероятно, но здесь целители не уверены, потому как уж
больно тонкие материи, тем паче темные, а они к темной силе
сродства не имеют, чтобы точно сказать. Но очевидно, что проклятье
скрывалось в Анне, дремало многие годы, чтобы очнуться теперь и
завладеть ее телом. Оно сковало Анну, позволяя ей лишь дышать да
говорить.