Нити спешили опутать.
Окутать.
Лишали возможности двигаться. И Аш-Найет с ужасом, которого не
испытывала, пожалуй, со времен своего сотворения, поняла, что еще
немного и чужая воля вырвет её из родного мира. Она заревела во всю
глотку, дернулась, но нити оказались крепкими.
- Пр-р-роклятая кровь!
Ее рык заставил задрожать окрестные скалы. И кто-то мелкий,
ничтожный мелькнул где-то там, вдали, спеша скрыться в какой-нибудь
расщелине.
Что делать?
Провал становился ближе. И ближе.
Нити заклятья тащили её, бьюшуюся, но такую вдруг отвратительно
беспомощную. Аш-Найет издала утробный низкий рык, на который сама
земля ответила вибрацией. На красном камне оставлись следы её
когтей, но и только.
Рывок.
И вот уже всепожирающей пастью нависло окно портала. Из него
тянуло холодом. И Аш-Найет осознала вдруг, что её сейчас выдернут
из мира.
Её!
Сотрясательницу мира! Младшую дочь Младшего бога! Многорогую!
Ужасную! Ту, что повелевала легионами при битве на Ах-аррае! Просто
возьмут и выдернут, как какую-то ничтожную трехрогую, которая
только и способна, что жрать да гадить?
Не бывать этому!
И собрав все силы, пробудив внутри тела ярость, которая когда-то
помогла ей выжить, Аш-Найет рванулась. Именно в этот миг, будто
ощутив силу гнева её, путы ослабли.
А с порталом произошло что-то определенно не то. Она, правда, не
знала, что именно. Тот вдруг задрожал, сузился, почти схлопываясь,
а после раскрылся, вбирая в себя силу Аш-Найет.
Её рывок позволил разорвать нити.
Скатиться.
И Аш-Найет с небывалой поспешностью, которую кто-то мог бы
принять за страх, и был бы всецело прав, рванула к алым скалам, что
возвышались в отдалении. Она бежала, подгоняя себя ударами гибкого
хвоста, желая одного – забиться в какую-нибудь щель и там сидеть,
пока не уберется этот проклятый, трижды проклятый, маг.
И даже потеря части сути, силы своей, которая осталась в тенетах
заклятья, не показалась ей сколь бы то высокой ценой.
Она услышала, как схлопывается портал, закрывая пробой в мире, и
все одно забилась в пещеру, облюбованную каким-то мелким ничтожным
демоном. Его Аш-Найет сожрала.
Это всегда помогало ей успокоиться.
Вот так, спокойно, она и досидела до заката. И уже после,
выбравшись на ледяные равнины – Харос остался на небесах
молочно-белым глазным яблоком – решила, что день был, конечно,
поганый, но она жива.