Пальцами коснулся её плоти, с удивлением отметил, что она мокрая. Тут же навалившись, вошёл мягко, стараясь не причинять боль. Как бы не хотелось увидеть её слёзы, у него на них не стоит. Аня, выгнулась, шире развела ноги, облегчая задачу обоим.
Голову затуманил её запах и обжигающая, обволакивающая влага внутри неё. Как горячо там, как, сука, сладко. Аж взвыть хочется от кайфа.
— Попроси, чтобы трахнул тебя, как следует, — несильно сжал её шею пальцами, а Аня подалась вперёд, вцепилась короткими ногтями в его плечи.
— Трахни!
— Лучше проси! — прекратив движения, замер в ней.
— Трахни меня сильнее! Пожалуйста, Рус!
Рус… Так называла его только она. Ей одной позволено было.
Взяв её за колени, раздвинул ноги до предела и сильным толчком вбился внутрь, где так охеренно, где так сладко.
— Трахай меня! Ох, Рус…
4. ГЛАВА 4
— Теперь я понимаю, почему мне нравится жёстко, — смущаясь и краснея, уткнулась в его подмышку, хихикнула.
— Да? — хмыкнул, сильно сжал мою ягодицу и я снова ощутила бедром его эрекцию. — Так что, теперь не будешь отбиваться от меня, как от маньяка?
— Ну-у-у, не обижайся. Просто… Просто для меня это всё очень сложно, понимаешь? В один прекрасный день ты просыпаешься и ничего не помнишь о себе. Ни имени, ни родных. Мне было тяжело, — чмокнула его в плечо и тут же была опрокинута навзничь, а сверху придавлена его телом.
— А теперь? Стало легче? — и надежды столько во взгляде, что рука невольно потянулась к его лицу.
— Теперь стало, — поцеловала его в губы, зарываясь пальцами в отросшую щетину. — Теперь я знаю точно, что мне с тобой хорошо. И ещё, мне кажется, я люблю тебя так сильно, что подкашиваются коленки.
Он замер, нахмурился, будто я сказала что-то дурное. А потом просто впился в мои губы сумасшедшим поцелуем. Таким безумным, что его помешательство передалось и мне.
Пришла в себя, когда он уже был во мне. Двигался быстро, отрывисто, будто хотел замучить, растоптать. Будто он маньяк, одержимый мной, а я его любимая жертва.
Задыхаясь от удовольствия и стонов, что-то шептала ему, а он не сводил с меня глаз, врезаясь, вколачиваясь, расплющивая меня своими мощными толчками. Яростный, обезумевший. Абсолютно сумасшедший. Он терзал мою плоть и кусал губы до крови, слизывая её с восхищением во взгляде. Он болен мной. Совершенно точно, у нас это взаимно. Так мне казалось.