Вторя запевале строй проревел окончание маршевой песни
Суворовских батальонов:
Пусть я погиб под Ланцкороном
Пусть кровь моя досталась псам.
Орел второго батальона
Всё так же рвется к небесам.
Орел второго батальона, Орел со стяга батальона
Всё так же рвется к небесам, как прежде рвется в небеса.
К окружению Императора подтянулись обитатели бивуака, конники и
нас уже ожидала целая делегация.
Остановив подразделение напротив встречающих, я скомандовал: -
Ррравняйсь! Смирно! Равнение на средину! - и как учили в армии,
оттянув носок сапога строевым шагом направился к Александру I.
Вскинул руку к ушанке, доложил: - Ваше Императорское Величество,
рота особого назначения по Вашему приказанию для награждения
прибыла!
- Вольно, - расплылся в улыбке Царь, который не знал куда девать
ладонь. Но по моему примеру поднёс к виску, сейчас воинское
приветствие чуть иное, нежели в моё время и царь скопировал оное
как мог. Повернулся к строю: - Здравствуйте, молодцы!
- Здрав желам Ваш Император Величство! - единой глоткой трубно
проревели бойцы.
Царь с удовольствием подошел к выстроившемуся вдоль дороги в
одну шеренгу подразделению и, пожимая руки, что-нибудь говорил
каждому бойцу. Окончив, протянул ладонь за спину,верткий адьютант
вложил бумагу и он зачитал: - В соответствии с указом Императора
России... - и так далее, - бойцы особой роты награждаются
возведением каждого солдата в чин прапорщика. А офицеры в следующий
чин. И, в связи с этим, с производством в офицерский чин, вы все
становитесь дворянами, а значит свободными людьми.
- Уррраа! Урррааа! Урррааа! - прокатилось построю:- Да
здравствует Император!
Я махнул рукой: - Вольно!
Бойцы сорвались с места, подхватили Александра I, принялись
подбрасывать, качать. Тот сначала отбивался, но потом понял
бесполезность своей затеи, затих. Его столь же аккуратно поставили
на землю. Самодержец сиял что самовар у рачительного
трактирщика.
После церемонии я отвел бойцов на банкет, в честь победы и дождя
наград, пролившихся на служивых. Однако банкет банкетом, а надо
было зайти к своим раненым. Я свернул к лазарету.
В центре которого высилась Императорская палатка возле суетились
французы. Я вопросительно поглядел на отдыхающего у входа в нашу,
скромную, с ранеными ученика Лангсдорфа Виллие:
- Как ребята, Яков Васильевич?