— Боже! Если б я тогда знала, что у тебя на уме… — Рита закрыла
глаза ладонью и вспомнила тот вечер.
Вспомнила то, как тихонько разглядывала отвернувшегося к окну и
о чём-то задумавшегося Стрельцова. То, как размышляла о том,
насколько он хорош собой и насколько по-мужски притягателен. И
насколько правильно то, что она в силах контролировать свои порывы
по отношению к этому мужчине! Но стоило ему чуть больше нарушить
привычные границы общения, и вот… спустя какую-то неделю она, как
по мановению волшебной палочки, уже здесь, у чёрта на куличках. А
сам он сидит рядом и, не скрывая своих желаний, смотрит в её
глаза.
— Но дальнейшее развитие событий мне таки пришлось по вкусу, —
хитро улыбнулся Павел, приближаясь и обжигая своим шёпотом. —
Скажи, в тот день на тебе и правда не было трусиков?
— Обижаешь, Стрельцов, — сглотнула Рита и чуть отстранилась,
чтобы видеть его смеющиеся глаза с тлеющими угольками в глубине
взгляда.
Но договорить он ей уже не дал. И Маргарита была не против. Она
просто отдалась своим ощущениям и желаниям, наслаждаясь поцелуями с
терпким привкусом вина, любуясь игрой бликов в глазах Павла. Она
притягивала его к себе, зарывшись пальцами в волосы на затылке, или
нежно оглаживала черты родного, знакомого с детства лица, пока он,
улыбаясь, шептал ей снова и снова какую-то романтичную чепуху.
Чувствовала сквозь одежду его сильные руки, блуждающие по спине,
прижимающие к себе или легко перебирающие распущенные волосы…
Сколько они просидели, греясь пламенем костра и теплом друг
друга, продолжая бесконечные разговоры о важном, перемежающиеся
ироничным обменом колкостями и долгими паузами, наполненными
глубокими и чувственными поцелуями до боли в губах, Маргарита не
взялась бы судить. Минуты складывались в часы, но сил оторваться
друг от друга не было. Её затопило таким бесконечным, безграничным
счастьем, таким тёплым, уютным, осязаемым, что снова захотелось,
чтобы время остановилось… И только когда клочки неба в просветах
над головой стали светлеть, а сил бодрствовать не осталось совсем,
Павел молча подхватил Риту, буквально засыпающую в его объятиях, на
руки, и отнёс в дом, бережно уложив на кровать.
— Стрельцов, — сквозь сон пробормотала та, когда почувствовала,
что он отстранился, — если ты сейчас уйдёшь в гостиную на диван, я
никогда в жизни тебе этого не прощу. И даже если я храплю, как
пьяный матрос, тебе придётся с этим смириться.