Трактир оказался пожилым и видавшим видом домом с огромным
двором, по краям которого торчали темно-серые, намокшие сараи и
конюшня. Но окна гостеприимно светились, на дворе было чисто, а
дверь в конюшню недавно меняли.
На стук копыт выскочил худощавый парень в одной рубахе. Я кинула
ему монету и, сделав голос пониже, приказала:
— Расседлать, обтереть и накормить. Учти, лично проверю.
Парень кивнул, перехватил уздечку. Я соскочила с коня, отвязала
мешки с припасами и направилась внутрь.
В зале было многолюдно — в непогоду желающих сэкономить на
ночлеге под крышей нашлось немного. Сердце кольнула тревога: а
вдруг?.. Но я приказала себе не паниковать. Теплая кровать, горячая
еда перевешивали страхи, да и если свалюсь с простудой, хуже
будет.
Прошла к стойке. Ничего сложного в том, чтобы вести себя как
мужчина, нет. Морду понаглее, шаги покрупнее, и ноги ставить
пошире. Ах да. Никакого внимания к своей внешности. И хорошо, что
руки заняты мешками и у меня нет возможности отряхнуть плащ, а так
и тянет это сделать...
— Что угодно достопочтенному господину?
Толстый, с круглым лицом, щедро усыпанным веснушками, с рыжими
волосами и глубоко посаженными маленькими глазками, трактирщик не
выглядел достойным доверия, встреть я его ночью, непременно решила
бы, что он разбойник, но выбирать не приходилось.
— Комнату, ужин и завтрак подать туда.
Наглость моего тона, а может, недостаточная его мужественность
заставили его прищуриться, окинуть гостя подозрительным взглядом,
но серебрушка в руке сыграла свою роль, и он согнулся в любезном
поклоне.
— Конечно, господин. Комнаты все заняты, увы, но у меня есть
отгороженный закуток с кроватью. Если не побрезгуете...
Я была согласна и на тюфяк на полу, но «закуток» звучало
многообещающе.
— Давай свой закуток, но тогда в уплату добавь пару мешков овса
и припасы в дорогу.
Пока готовили закуток, украдкой огляделась. До границы еще два
дня пути, однако дыхание войны чувствовалось и здесь.
В зале было неприлично много военных. Целых шестеро. Сидели за
отдельным столом, быстро уплетая ужин. Один красовался с грязными
бинтами на голове, второй берег руку. С фронта? На побывку, лечение
или дезертиры? Впрочем, гадать — пустое дело.
Справа и слева столы оккупировали мужики. Хмурые лица,
сосредоточенные взгляды, и всего лишь пара кувшинов медового вина.
На заработки в город? Нет, сейчас только начало сентября, на полях
не собран урожай, рано для города.