Руан сидел, сосредоточенно пережёвывая шарик сушёного творога и
поглядывая на дверь. Алай стонала во сне, жалобно звала Харана и
говорила что-то на дэхи, а через открытую четверть обода сверху с
укором смотрела растущая Габо, голубая странница.
Бун заглянул в шатёр и махнул рукой, подзывая его. Ночной холод
лез за пазуху тёплого халата и студил нос, который немедленно начал
хлюпать, как всегда. Этелир и Юлэмин смеялись над ним холодными
январскими вечерами, когда он верхом возвращался из города, с
новогоднего торга, с полной сумкой сладостей. «Папа, у тебя красный
нос», - хохотала Юлэмин, дёргая его за бороду, которую Этелир
уговорила отрастить.
Воспоминания о дочерях пробуждали и другие, связанные с ними,
пока он шагал по улице за мальчишкой, присланным Аулун. Но он гнал
их, потому что нет ничего хуже воспоминаний, догоняющих тебя, когда
идёшь в одиночестве зимней ночью под двумя лунами по улице чужого
города на другом краю мира.
- Привезли. - Аслэг стоял в дверях комнаты, оглядывая лежащего
на толстом матрасе Укана. - Повезло бедняге.
Руан смотрел на волдыри, покрывавшие лицо, руки и ноги молодого
тууса, и кровоподтёки на его теле, и кивал. Он видел обморожения,
при которых плоть синеет и умирает. Укану действительно
повезло.
- У него шишка за ухом, - сказала Аулун, пододвигая переносную
жаровню чуть ближе к постели Укана. - И его били. Спасибо за
жаровню, господин Аслэг.
- Пусть остаётся тут. - Аслэг махнул рукой. - Чем его
ударили?
- Возможно, дубинкой. Или обкатанным камнем. -
Аулун осторожно повернула голову Укана и раздвинула запутанные
волосы. - По телу пинали ногами.
- Что-то ещё потребуется?
- Время, господин Аслэг. Эти раны из тех, что исцелятся со
временем.
Укан вдруг зашёлся кашлем, синея, и Аулун осторожно приподняла
его голову, подождала, пока приступ закончится, и вернулась к
смазыванию волдырей розоватой мазью из горшочка.
- Вам нет нужды здесь находиться, господин Аслэг… Господин Руан.
Охраны достаточно, - улыбнулась Аулун.
- Пойдём наверх, - кивнул Аслэг в сторону лестницы. - Посидим.
Шуул, сделай ачте и можешь отдохнуть внизу.
Свет плясал в золотом ачте, на поверхности стола и шершавых
стенах. Руан любовался напитком, потом отпил немного нежных
воспоминаний о цветении яблонь в Фадо из грубой, но красивой
чаши.