- Одевайся, но не убегай. Я ещё лицо посмотрю. У тебя кажется во
рту повреждения имеются.
Раздался шелест травы, потом она вскрикнула, наверное, увидев,
что я не один, затем раздался шелест одежды. Не оборачиваясь я
сказал:
- Не убегай! Я с тобой ещё не закончил...
Обращаясь к дяде Феде, я тихо сказал:
- Сейчас ты вернёшься в рощу, ляжешь спать и проспишь два часа.
Когда проснёшься, ты ничего не будешь помнить из того, что с тобой
сегодня случилось. Иди!
Дядя Фёдор кивнул и молча зашагал обратно. Туда, откуда пришёл
пару минут назад. Я развернулся к Ольге, которая со страхом
смотрела на меня и улыбнулся ей.
- Не трусь, он никому и ничего не расскажет. Садись, я лицо
посмотрю...
- Он расскажет! - всхлипнула она, - Я его знаю! Он всем
расскажет! Тятенька меня убьёт! И тебя убьёт!
- Не бойся! Он сейчас ляжет спать, а как проснётся, ничего не
вспомнит из того, что с ним с самого утра было. Верь мне! Я знаю,
что говорю!
Говоря это, я полностью погасил яркий голубой огонь, пылавший в
её центре страха. Девушка шмыгнула носом и с надеждой посмотрела на
меня.
- Правда?
- Правда, правда... Садись, я лицо посмотрю, а потом ты
расскажешь, за что тебя так избили...
Она кивнула, села на траву, и я снова встал на колени рядом с
ней. Внутренние поверхности обеих щёк имели ссадины в четырёх
местах. Ничего особенного. Обычные повреждения при ударе по зубам.
Ольга тихонько запищала, когда во рту у неё защипало и зажгло. Я
молча продолжил начатое, и она успокоилась. Через две минуты щёки
её приобрели привычный цвет, а опухоли исчезли.
Я сел рядом с ней, достал из принесённого ею туеска кувшинчик
молока и с удовольствием отхлебнул.
- Рассказывай! Чего натворила?
Девушка потрогала языком щёки изнутри, вздохнула и просто
сказала:
- Сказала маменьке, что не хочу за Артурчика замуж. Не люб он
мне! Она осерчала и отхлестала меня по щекам.
- А с чего это ты вдруг расхотела? Вчера же ещё хотела.
- Я маменьке сказала, что мне другой люб. Сказала ей, что тебя
полюбила. Она как закричит на меня! Как ногами затопает!... Знаешь,
как страшно?...
- Дура ты! Нашла кого полюбить. Я же голодранец. У меня ни гроша
за душой. Ни кола, ни двора.
Девушка нахмурилась, и мне пришлось взять её за руку. Значит,
отец её за это избил. Значит, он обязательно придёт сюда. Может
быть даже не один. Ну что ж! Я приготовлю ему встречу! Он у меня
отсюда уйдёт исхлёстанный кнутом и лишённый памяти так же, как
давеча лишился её Фёдор. Так! Мне нужен кнут и умение им
пользоваться!