Она подошла к единственной работающей
кассе и стукнула ногтем по стеклянному окошечку. Кассир отложил
газету и открыл окошко.
— Сколько будет стоить билет третьего
класса до станции 18? Это за Аштангхом. Экспресс на Аштангх идет
через два часа, я не ошибаюсь?
— Через два, — ответил кассир, — не
ошибаетесь. А билет вы собираетесь для себя брать? Или для
родственника какого?
— А вам какое дело? — спокойно
спросила Джайя.
— А такое, что на этот поезд билетов
третьего класса женщинам не продают. Женщинам предписано ездить
только во втором и первом классе. В вагон третьего класса вас
просто не пустят.
— Почему?
— Ну хотя бы потому, что вам не
захочется, наверное, оказаться единственной женщиной в вагоне, где
едут полторы сотни мужчин. А других вагонов третьего класса на
Аштангх нет. Да и то сказать, в те края едет так мало женщин, что
для них особый вагон нет смысла пускать. Так что готовьте денежки,
— кассир назвал сумму. — Это аккурат второй класс до вашего
Аштангха. А дальше регулярного движения пока нет, так что
спрашивайте в Аштангхе, как вам двигаться дальше.
— Вот как... — проговорила Джайя,
быстро пытаясь сообразить. Денег оставалось совсем мало, и из-за
проезда во втором классе они закончатся еще быстрее. Но Новые
Провинции... страна без Драконов... ох, как заманчиво! — Хорошо,
давайте билет второго класса, — она отсчитала деньги.
Получив билет, она с удивлением
увидела добавленную книжечку — простой сложенный вдвое кусочек
картона с картинкой идущего на всех парах поезда и с кармашком
внутри, куда были вставлены талончики: «Завтрак», «Обед», «Дневной
чай».
— Вы не сказали, что билет с учетом
платы за питание! — сказала Джайя строго. — Я, возможно, предпочла
бы сэкономить.
— Пассажиры второго класса, — ехидно
сказал ей кассир, — едят как приличные люди. — И захлопнул
окошко.
Ну что ж! Джайя пошла в зал ожидания
и отыскала дверь буфета, но она была закрыта. Да и для кого,
собственно? Джайя была одна в этом зале, освещенном лишь парой
ламп. Холод здесь стоял такой же, как на улице, и оставаться до
подхода поезда здесь не стоило — она и так намерзлась в дилижансе,
а тут даже соломы на полу не было, чтобы греть ноги. Так что
пришлось обойти весь вокзал, пока она не заметила свет в
телеграфной конторе. Здесь было по-настоящему тепло — и помещение
само по себе маленькое, и печка стояла в углу — премилая железная
печка, в которой весело горел огонь.