Они даже об руку не держались – будто
чужие. Дана со сдержанной вежливостью улыбалась гостям и чуть-чуть, будто
по-дружески, качнула головой Ларе. От господина Харди же, напуганная Коном, Лара
старательно отводила глаза, потому и не знала – посмотрел ли он на нее хоть
разок?
Удивительно, но стоило Дане Ордынцевой
появиться в гостиной, как бриллианты madameЩукиной несколько померкли. Хотя ювелирных
украшений, даже тоненькой золотой цепочки, она не носила. На Дане было платье
из струящегося шелка оттенка пыльной розы, отделанное по лифу кисеем и
кружевом, а темные волосы она собрала в высокую, украшенную живыми цветами
прическу. Но самым удивительным в ее наряде было умопомрачительное декольте –
на грани дозволенного. Еще чуть-чуть, и оно было б уже неприличным. Кон – и тот
едва шею не свернул, оборачиваясь, когда пара прошла мимо них к столу с
закусками.
Ларе тем временем немало удовольствия
доставило видеть, как зеленеет в присутствии Даны madameЩукина,
оскорбленная столь откровенным нарядом и не имеющая возможности выплеснуть свой
яд.
Впрочем, на том удовольствия Лары и
кончились: на лестнице тихо, как тень, появился последний из гостей – господин
Рахманов. Отчего этот человек пугал Лару даже более чем madame Щукина со всеми
ее издевательствами вместе взятыми?
Выглядел он неважно. Вместо смокинга
все та же клетчатая тройка, хоть и была она словно с иголочки. И волосы он
тщательно причесал, и выбрился. Но вот лицо, болезненно бледное еще утром,
теперь вовсе отдавало землистой серостью. Он крепко держался за перила лестницы
и переставлял ноги тяжело, будто старик.
А на последней ступени и вовсе
споткнулся, рискуя упасть.
—
Простите… - пробормотал, сам себя стесняясь.
Медленно обвел взглядом присутствующих
и задержался отчего-то на Коне, который все еще сжимал Ларино плечо. Этот ли
взгляд подействовал? Но Кон тотчас Лару отпустил и даже отошел на полшага.
Притихли и прочие гости.
Лишь madame Щукина, ничем
невозмутимая, поедала канапе и негромко причавкивала…
Слава богу, как раз настало время
перебраться в столовую: следовало бы Ларе, как хозяйке, войти первой, но она
эту честь уступила Ордынцеву и Анне Григорьевне, не пожелавшим расстаться и
теперь.
Когда Федька-лакей, распахнула двери,
Ларе показалось, что господин Харди качнулся в ее сторону. Кто знает, может,
чтобы предложить сопроводить в столовую? Но его намерений не суждено было
узнать: Дана на правах невесты положила руку на его предплечье.