— Если вас это успокоит, то могу
сказать, что через этот аппарат прошли не только гуманоидные расы,
— сказал гукали, пустив по мне сиреневые лучи.
У меня возникло ощущение, что он
прочитал мои мысли.
После прививки у меня тоже все
чесалось, даже обе руки и обе ноги, но пить синие пилюльки я тоже
не решился, как и Петр. Маруся смело зашла под арку. Это меня
приободрило. И окончательно я успокоился, когда она вышла и нигде
даже не почесалась.
— Такое бывает, — сказал гука́ли,
сидящий за книгой, — даже часто!
Теперь он разговаривал нормально, не
печальным и не сонным голосом. Видимо, разговоры о лихорадке Омуля
и безумстве Шпиля его хорошенечко взбодрили.
— Теперь вы можете получить
постоянные идентификаторы, — вежливо сказал гука́ли.
Маленькая боковая дверь открылась, и
из нее вышел еще один гука́ли, который в руках нес три маленькие
серебристые капсулы размером с ладонь.
— Мы эти не проглотим, — сердито
сказал Петр, почесывая руку.
— Что вы! Это лишь футляр,
идентификатор находится внутри, — уточнил гука́ли.
Мы взяли капсулы и раскрыли. В них
свернутыми в трубочку лежали идентификаторы, которые очень
напоминали шевроны. Маруся первая вытащила шеврон и развернула его.
Он был словно тоненькая металлическая пластина. В центре пластины
была гравировка «ЗСК-1». Конечно же, это было написано на их языке,
но синхронист работал безотказно, и я сразу же смог прочитать
надпись. Хотя все равно было непонятно, что это за сокращения.
— Ой, Толик, ЗСК, это же — Звездная
Система Колос, что тут непонятного? — сказала Маруся.
Вот сообразительная! И наглая,
читает все мои мысли! — подумал я. Но все равно еще непонятно, что
обозначает цифра один. Может быть, у них несколько таких
космодромов?
На пластине, кроме надписи, были
выгравированы еще геометрические фигуры в несколько рядов. Пластина
переливалась серебристым цветом. Я провел по ней пальцем и
почувствовал, что края пластины имели заусеницы. Странно, такие
технологии, а пластину как следует не обработали, — подумал я.
Тут пластина дернулась у меня в
руке. Заусеницы превратились в маленькие «ножки» и шеврон перебежал
на рукав. Потом он поднялся на грудь и впился в ткань
комбинезона.
— Ребят, вы видели?! И пришивать не
надо! — воскликнула Маруся.
Я посмотрел на Марусю и Петра. Их
шевроны тоже выползли на свое место и закрепились над нагрудным
карманом.