Он…
…вернулся.
Арсинор пылал разноцветьем огней, и это было прекрасно. А небо,
будто подхвативши краски, наполнялось алым. Стало быть, рассвет
недалече… и надобно спускаться. Сила, услышав его желание, покорно
спустилась, хлестанув напоследок небо плетью ветра.
Загудел небосвод.
Полыхнул огнем ярким, грохотом отозвался. Вздрогнул Арсинор,
того и гляди провалится сквозь землю, но ничего, устоял. А Лешек
удержался на широкой конской спине. И сила ушла сквозь землю,
просочилась сквозь камень, который блеснул золотыми искрами скрытых
кладов. Полозова кровь потянулась к ним, да Лешек устоял.
После соберет.
Коль нужда выйдет.
Сила же, оказавшись в зале, загарцевала, закружила, да и встала,
точно вкопанная. Только ишь, ушами прядет да косится глазом
огненным.
- Спасибо, - Лешек провел ладонью по горячему боку. – Ты ж моя
красавица… умница…
Он спешился и не без опаски убрал руку, но сила крутанулась,
рассыпаясь темным дымом, а дым обернулся пеплом, и тот, соленый,
осел на коже, на одеже, на губах.
Вот тебе и…
…князя уложили на Лизаветину постель. Выглядел он, к слову,
препоганейше. Нет, он и в прежние-то времена, следует сказать,
красотой особой не отличался, а теперь и вовсе.
Кожа серая.
Глаза запали.
Только нос клювастый торчит, да волосья в разные стороны. А
глаза посверкивают грозно.
- Надо… - он попытался встать, но Одовецкая не позволила.
Прижала руку к груди и, поморщившись, признала:
- Надо целителя позвать…
- А ты кто? – Таровицкая сняла с платья паутинку.
- Я целитель, только… - Аглая вздохнула и, погрозивши князю
пальцем, добавила. – Я ж теорию знаю, а практика, она другая.
Думаешь, мне там было, где практиковаться? В монастыре редко
приключается что серьезное. С простудами вот шли, с переломами, а у
него, между прочим, повреждения мозга.
- Лешек… надо… - князь руку стряхнул и сесть попытался, впрочем,
тут же растянулся на постели с преблаженною улыбкой.
- Что ты сделала? – Лизавете было тревожно, и за князя, и за
наследника, который, верно, остался в подземельях, иначе зачем
князь туда так рвется?
И стало быть, надо сообщить, но кому?
- Папеньке скажу, - Таровицкая ладонью пригладила встрепанные
волосы.
- Погодь, - Авдотья с видом презадумчивым на револьвер
уставилась. – Я с тобой. Не дело это, нынешним часом в одиночестве
гулять.