– Мариша… – заговорщицки улыбнулся
он. – А ты точно ведьма? Разве ведьмы бывают такими милыми?
Несмотря на расслабленный вид,
малиновый был бледен, а глаза лихорадочно блестели. Рука, которую
он протянул к моим волосам, немного подрагивала. Его лоб был
влажным и холодным. Все-таки яд действует, но почему-то не так, как
должен был. Его что-то сильно тормозило, и это явно не мой заговор,
иначе было бы больше сознательности и стонов – боль он совсем не
притуплял. Обычно так с ядами действует алкоголь или зелье
какое-нибудь. Мои руки тоже начали подрагивать. Яд точно в
организме, но теперь, когда неизвестно чего выпил малиновый, дозу
антидота сложно рассчитать, и все может закончиться плохо.
– Скажи, перед тем как мы
встретились, сколько ты выпил?
– Я не пью, – как-то обиженно
проговорил он.
– Наемник – и не пьет? – хмыкнула я,
но тут же запихнула свое искреннее удивление подальше, серьезно
продолжила: – Это очень важно, если ты не скажешь, сколько выпил,
антидот может не подействовать.
– Я не пью, – перебил он и даже
попытался сесть, но сил у него не было, потому он остался
возмущенно лежать. – Совсем не пью. У меня аллергия.
– У тебя что?
– Аллергия! Начинаю задыхаться,
кашлять. – Потом, чуть задумавшись, он продолжил: – Прямо как
сегодня.
– Но сегодня ты не пил, так?
– Нет. – Он еще более обиженно
посмотрел мне в глаза. – Я же сказал, что не пью.
– Ладно, а зелья какие-нибудь
принимал?
– Мариша, ведьминские штучки я вообще
никогда в руки не беру.
Обида в голосе, насупленные брови,
почти грозное пыхтение – не наемник, а просто чудо. Еще и не пьет.
Эх, знала бы мама, с каким мужчиной я тут на полу сижу.
Только мне по-прежнему было ничего не
понятно, если не зелье и не спиртное… На ум приходило только одно
объяснение: моя старуха выискала заговор, который вызывает
опьянение. Но это как-то слишком гуманно. Разве она бы стала делать
такое добро для наемников? Скорее уж заставила бы их мучиться
круглосуточным похмельем… Точно! Я вскочила и подбежала к
раскрытому гримуару. Лихорадочно начала искать в экспериментальном
разделе запись двоюродной прабабки моей старухи. Та неправильно
что-то смешала, и вместо снятия похмелья получилось все наоборот. И
чтобы будущие поколения не совершали ее ошибок, она записала все в
гримуар. Точно-точно, там еще на полях история любви была, о том,
что после недельного похмелья мужчина признался ведьме в нежных
чувствах. Видимо, только, чтобы она сняла эту заразу.