Тело у задней двери мне не нужно. Так
что можно «чудищу» и помочь… И голос у него приятный, с еле
заметной хрипотцой.
М-да, убеждать себя в чем-либо, имея
в запасе «приятный голос», последнее дело. Но я махнула рукой,
взяла новый фонарь и поудобнее перехватила корзину.
Мужчина все же был жив и совсем не
походил на чудище. На голове у него росли вполне обычные
темно-русые волосы. Они немного растрепались, но все еще были
собраны в хвост.
Лицо тоже оказалось человеческим.
Чистый высокий лоб, милые пушистые ресницы, прямой нос… И борода.
Она ему, безусловно, шла, только делала старше своих лет. Густая,
доходящая почти до груди, но подстриженная, волосок к волоску.
Я размяла в пальцах листик резь-травы
и сунула мужчине под нос. Жаль, при свете фонаря не видно цвета
глаз. Но глаза у «чудища» большие. Хотя нет. Во всем виноват
ядреный запах резь-травы.
Мужчина закашлялся, захрипел, но
очнулся.
Без лишних слов мы кое-как доковыляли
до домика. Я усадила «чудище» на табуретку к столу и
ужаснулась.
– Кто ж тебя так подрал? – Его штаны
свисали клочьями с ног, рукав куртки намок от крови.
– Да роют тут... неизвестно кто и
что. Упал я. Лечить-то думаете, травница? Или так и будете
разглядывать?
– Лечить? Не я калечила, не мне и
отдуваться, – ответила, радуясь, что это не моя корзиночка чуть его
не упокоила.
– Так, значит. Отлыниваете от своей
работы? – Он к чему-то хрустнул пальцами. – Запомню и запишу. Хоть
воды принесите, мадемуазель травница!
Вроде и голос такой с хрипотцой, и
лицо симпатичное, но что за неприятный тип. Не стоило звать его в
дом.
– Да запоминайте, мне-то что!
Но все же сходила за тазиком к
рукомойнику, что поблескивал в углу моей единственной комнаты.
– Когда травница оказывается на новом
месте, – продолжил мужчина, – Она не бродит по лесам, а ждет
друида.
– Ваш друид не изволил явиться. – Я
внимательнее пригляделась к гостю.
Что меня дернуло привести в дом
чужака? Почему не вынесла воду и травы на улицу? Я не отличаюсь
излишней доверчивостью, а тут один взгляд, голос – и «добро
пожаловать».
Его внимательные глаза изучали мое
лицо. Светло-зеленые, это теперь я точно разглядела. На солнце
наверняка похожи на звериные и уходят в желтизну. Дикими сложно
назвать, но таилось что-то в их глубине. Нечто знакомое и
подавляющее. Такие глаза я видела лишь однажды. Еще в детстве,
когда была жива мать. Она набрала трав, и к нам тогда зашел
старичок...