- Нет, - Анна развернулась. Разговор стал скушен, а мысль о том, что убить ее хотят ради дома показалась нелепой.
Зачем тогда отправлять этого… или затем, чтобы убедиться, что Анна мертва?
Нет, как-то все… слишком сложно.
И вообще какой смысл в ее, Анны, смерти? Кому вообще она могла помешать, кроме…
…и это тоже нелепость. Сестра Глеба, конечно, оказалась не самой приятной особой, но…
Анна помогала собирать ей саквояж, и точно знала, что в нем не нашлось бы места для деревянной коробки из лучшей кондитерской Петергофа. В него едва влезли пара ночных рубашек, платья и чулки. И… не странно ли, что не влезли?
Теперь Анне даже это обстоятельство казалось подозрительным.
- Послушайте, - господин стянул фетровую шляпу и прижал ее к груди. – Я понимаю… все понимаю, но… мои клиенты – весьма решительные люди. И конечно, я вам не угрожаю…
- Не хватало, чтобы вы мне угрожали.
- Однако… обстоятельства могут повернуться таким образом, что вы лишитесь этого дома, но не обретете нового…
- Будьте любезны, - Анна не любила говорить так, глядя поверх человека, будто его не существовало вовсе, но порой ей приходилось. – Передайте вашим клиентам, что со всеми вопросами и предложениями они могут обращаться к моему бывшему мужу. Впрочем… я сама сообщу ему о вашем интересе. Надеюсь, вы найдете общий язык.
- Конечно… - похоже, ее поняли несколько превратно, иначе почему странный этот человек столь явно обрадовался. – Красивой женщине не следует утомлять себя такими сложными вопросами… вот моя визитка.
- Положите, - велела Анна. – Да, да, вот здесь, у ворот. Или в почтовый ящик отправить можете.
Кажется, ее сочли странной.
Кажется…
Пускай.
Анна вернулась на террасу. Ее ждала незашитая рубашка и мысли, с которыми она не хотела оставаться наедине, но выбора не было.
3. Глава 3
Глава 3
Земляной выковырял шоколадный шарик из ячейки и сунул в рот. Зажмурился от удовольствия, почти замурлыкал. И Анна не выдержала.
- Как вы можете это есть…
- С удовольствием, - ответил он с набитым ртом. – Что? Подумаешь, прокляты слегка… но шоколад-то какой! Вот овсянка с проклятьем – это совсем, совсем не то… овсянку я и без проклятий не люблю, хотя дед полагал, что она очень полезна для детей.
Он демонстративно облизал пальцы.
- А вот шоколад – дело другое… - Земляной икнул. – И проклятье только остроты добавляет… к слову, оно так себе, средненькое. Силы в него вложили изрядно, но вот искусности не хватает.