— Да, судя по твоему виду..., — начал
было незнакомец, но я перебила его, при этом безжалостно наступая
носком дорогих сапожек на рукав его пальто.
— Мой вид, как и мое состояние, не ваша
забота, — прорычала я, с силой вдавливая дорогую ткань пальто в
грязь. — Я не просила проводить мне тут психологические треннинги!
Вы нарушили мое уединение, пристав с идиотскими вопросами и...
— Извините, был неправ, — дернул он
уголком губ, а его глаза неожиданно превратились в куски льда. Я
осеклась и застыла на мгновение, не ожидая от него такой реакции.
Внутри вколыхнулась волна стыда, что это я первая напала на
незнакомого мне мужчину, который просто... просто...
Отступила, не зная, что теперь сделать.
Я испортила его вещь, а он всего-то... нет, он первый начал! Я не
виновата! Зачем...
— Я подумал, что тут взрослая женщина,
нуждающаяся в помощи. Кто-то, возможно, обидел. — Он как-то резко
усмехнулся, и я, наконец, поняла, что меня задело в его взгляде —
разочарование. — А тут всего-то подросток с раздутым
самомнением...
— Я...
От его слов неожиданно стало еще хуже.
Никто, даже папа, никогда в открытую не указывал мне на мои
недостатки. Я чувствовала себя настолько стремно, что была готова
расплакаться, но решив, что это будет слишком, просто сорвалась с
места и бросилась прочь. Знала, что мне нужно извиниться, попросить
загладить как-то вину, но... видимо, он прав. Я не взрослый
человек, а избалованная истеричка, которая не в состоянии отвечать
за свои поступки.
Спотыкаясь и едва не падая, пролетела
добрую половину пути до выхода из парка, где налетела на стража
порядка, дежурившего у ворот. Он лениво жевал шаверму, но заметив
взмыленную меня, наверняка с полубезумным взглядом, едва не
подавился кусочком и тут же бросился ко мне.
— Александра Георгиевна? — изумленно
прохрипел он, судорожно сглатывая и бледнея.
Ну да, меня знали в лицо не только
местные жители, но и полицейские. Ибо спорить с моим отцом,
которому вздумалось сделать из этого места образцово-показательный
парк, где напрочь отсутствуют «криминальные элементы и прочие
личности сомнительного вида», не стоило. Даже эти самые
«криминальные элементы», как и «личности» перед ним ходили едва ли
не по струнке, опасаясь даже смотреть в мою сторону. Да что там,
даже шуметь боялись после десяти вечера, так как знали, что за этим
последует. А прикроет папа пару-тройку местных забегаловок,
обслуживающих их, и все.