Чувствовала, как слабеют ноги, но не
хотела останавливаться. Ведь тогда все вернется, заставляя снова и
снова переживать в голове каждый миг чего-то ужасного. А я не
помнила и не хотела вспоминать. Думать о чем угодно, лишь бы не
помнить. Чувствовала рядом Тима, и мне это нравилось.
Отвлекало.
Он был того же роста, но крупнее —
сплошные мускулы. Казалось, он обладал невообразимой силой,
способной переломить любого. Тим стал крепче придерживать меня,
чтобы я не упала. Смотрела на его руки, все крепче обхватывающие
меня, и невольно вспомнила, как кто-то другой обнимал меня,
прижимая к себе. И вновь я погрузилась в воспоминания, ощутив бурю
чувств того вечера. Сердце сжалось. Я подняла глаза на того, кто
держал меня, и замерла. Все вокруг перестало существовать. Был
только он. От накатившего волнения не сразу совладала с
голосом.
— Не уходи, — прошептала я, вплотную
приблизившись к нему. Сердце отчаянно билось.
— Что?
— Не уходи, пожалуйста, Макс! — я
потянулась к таким желанным губам, и поцеловала.
Он замер, я же только крепче
впивалась в его губы, пока не он ответил. Поцелуй становился все
требовательней, когда он заключил меня в объятия, зарывшись руками
в мои волосы. Беспорядочные мысли шептали, что он рядом,
не ушел, не бросил, и я наслаждалась искрам счастья, заполнявшим
мое сердце. Не отпускала его, он и не хотел отрываться от меня, но
все же поцелуй прервался. Макс отстранился. Я не сразу открыла
глаза, все еще находясь во власти своих видений.
А когда открыла, его cнова не
стало.
Тим смотрел на меня молча.
Ничего не понимая, я оглянулась,
желая найти того, кто только что был рядом, но, сделав шаг,
почувствовала, что голова кружится, ноги стали ватными, и я
провалилась в темноту.
Я снова не могла пошевелить головой,
уже третье утро. Это стало практически традицией. Лежала на том же
месте, что и вчера, с той лишь разницей, что была не одна. Напротив
сидел Тим и выжидающе смотрел. Я прикрыла глаза, собираясь с
мыслями; получалось не очень хорошо, а точнее, совсем не
получалось. Казалось, из памяти стерли половину вечера, ровно с
того момента, как я решила попробовать местные напитки, а до кухни
не добралась. Последней отпечатавшейся картинкой было то, как Тим
забирал стакан из моих рук. Я застонала, захотелось сию же минуту
провалиться сквозь землю. Вот бы существовал такой ластик: раз — и
стер вчерашний день из жизни, заменив его другим! Жаль, что это
невозможно. Я бы еще пару последних вечеров изменила. Все,
например. На повторную попытку вспомнить хоть что-то голова
отреагировала не лучше, чем в первый раз. К тому же, как бы он ни
закончился, утро я хотела встретить одна, и уж точно не в компании
Тима. Открыв глаза, я покосилась на него.