Он собирал ее слезы губами.
И сам улыбался, неловко, потому что совершенно отвык улыбаться.
И Нира боялась эту улыбку спугнуть. Вообще сделать что-то
неправильное, оттолкнуть.
Разочаровать.
Она ведь – самая обычная, и не красавица даже. Рыжая, с
веснушками вот, которые не сводятся ни ромашковым кремом, ни
цинковой мазью… и бестолковая совершенно. Будь Нира толковой, с ней
бы не происходило всяких неприятных вещей, вроде той помолвки…
– Я… я, наверное, тебя все-таки люблю, – она всхлипнула и
вытерла нос ладонью. – Но ты не думай, что если так, то теперь тебе
все позволено будет!
Она сама высвободилась из его объятий.
И за рубашку взялась.
– Не думаю, – ответил Нат, присев на краешек козетки. Сгорбился.
Подбородок кулаком подпер. Думает.
– Если ты его убьешь, то тебя будут судить…
– Пожалуй.
– И посадят…
– Да, – вынужден был согласиться Нат. – Я не боюсь, не думаю,
что в тюрьме страшнее, чем…
Осекся и отвернулся.
Он не любит рассказывать о войне, и Нира не спрашивает, потому
что от этих вопросов ему больно. А ей не хочется боль
причинять.
– У тебя теплая одежда есть? – Нат заговорил спустя минуту или
две… или десять даже? Нира успела рубашку зашить.
– Есть.
– Здесь или…
– И здесь найдется…
У комнаты Ниры есть выход в гардеробную, а там наверняка
отыщутся теплые чулки, и не только чулки. В гардеробной хранится
превеликое множество вещей, включая, если память не изменяет,
тетушкину норковую шубу…
– Хорошо, – Нат поднялся и рубашку надел, потрогал шов пальцами
и при этом вид был… удивленный? Нира даже заволновалась: вдруг она
как-то неправильно зашила. – Спасибо… я давно уже сам шью и… в
последний раз мама зашивала, когда была жива и… и ты собирайся,
ладно?
– Сбежим?
– Сбежим, – подтвердил Нат.
Наверное, следовало спросить, куда именно они собираются
бежать.
И отказаться.
Приличные девушки не доставляют родственникам волнений побегами
из дома, и вообще ведут себя благоразумно, но разве Нире оставили
выход?
Она одевалась быстро.
Чулки. И еще одни – лишними не будут. Юбки… жилет… и та самая
норковая шуба, изрядно запылившаяся, но меж тем теплая.
– Нира, – Нат сам застегивал крупные костяные пуговицы. – Сейчас
мы отправимся в город… там у меня есть… хороший знакомый…
По тому, как Нат поморщился, Нира поняла, что знакомый не очень
хороший.
– Он поможет зарегистрировать брак… а потом… потом я придумаю.
Деньги у меня есть.