Слететь в грязь.
Ее ждали.
- Третий этаж, - дежурный с трудом подавил зевок. – Триста
седьмой…
А Катарине вспомнилось, что она и близко не представляет, какой
из кабинетов занимает Хелег. Он ведь где-то здесь, в этом каменном
склепе…
Не стоит.
Позже подумает. Сейчас стоит сосредоточиться. Вспомнить, что она
следователь, а не продавщица, пойманная за продажей особо
дефицитного товара. И вины за ней нет… и права она… права…
…главное, уверенность в себе.
Перед кабинетом она вновь заставила себя сделать глубокий
вдох.
Постучать. Стук не должен быть робким, как не должен быть
наглым. Войти.
- Добрый день, - без улыбки, поскольку для нее не место, но
голосом ровным, спокойным.
- Добрый, добрый… - мужчина, сидевший за огромным, в
полкабинета, столом, был немолод.
Невысок?
Или, скорее, пытался казаться невысоким. Катарина отметила, что
вся обстановка в этом кабинете специально подобрана, чтобы создать
ощущение незначительности, мелкости хозяина. Он привстал. И
клетчатым платком отер лысину. Указал на стул.
Простой.
Жесткий. И наверняка неудобный. Хелег как-то обмолвился, что
стулья в управлении особые, что делают их такими, чтобы человек,
которому придется сидеть на них, отвлекался на это неудобство.
Рассредоточенное внимание.
- Катарина Оложевич…
- Знаю, - прервал человек.
Серый костюм.
Стрижка та же, что и у Хелега. А в остальном – ничего похожего.
Хелег высок, из редкого числа мужчин, которые выше Катарины.
Хелег не позволил бы себе так заплыть. Живот. Щеки. Два
подбородка. Уши и те казались толстыми, но мужчину, кажется, это не
печалило.
- Не стоит волноваться, - он потер кончик носа, и без того
покрасневший, лоснящийся. – Вас никто ни в чем не обвиняет. Мы лишь
хотим понять, что произошло…
…Хелег младший зрячий. А у этого – зеленые лычки. Как минимум –
третий ранг, а то и второй. И мысли Катарины ему видны, как на
ладони. А ничего-то запретного у нее в мыслях нет.
- У всех в мыслях мелькает что-то да запретное, - он усмехнулся.
– Поверьте, это нормально… и волнение нормально, и прочие чувства…
все-таки у нашего Отделения несколько специфическая репутация. И не
могу сказать, что она не заслужена.
Он вздохнул.
- Нольгри Ингварссон. Но не обижусь, если обращаться станете по
имени. Все же мои родители были несколько старомодны… да… а теперь
это доставляет массу неудобств окружающим. Вас уже можно
поздравить?