он не промахнулся
бы.
– Именем Золотой Матери! – Пресветлая вскинула
посох, – Прекратите! Вы на землях Ленны, здесь действует только её
закон.
Взгляд ифленца метнулся к ним.
Темери хорошо его рассмотрела – светлые прямые
волосы, падающие на лоб; серые, как у всех жителей островов, глаза.
Короткий шрам на левой скуле.
Она приподняла подбородок: отступать было нельзя.
Земли обители неприкосновенны. Что бы об этом ни думал
проклятый завоеватель.
Но ифленец только отвёл в сторону своё оружие и легко
поклонился монахине.
– Прости, пресветлая, что вынужден был преследовать
этого человека на монастырской земле. Но дело не терпит
отлагательств, этот человек – преступник. И я должен получить то,
что он пытается вывезти из Тенеррета. Это дело государственной
важности.
Однако пистолет опустил. Этим не преминул
воспользоваться старик:
– Хозяйка! Пресветлая, помилуй! Я старый человек,
всего лишь еду на поклон в монастырь… я не желал ничего плохого,
клянусь…
Двумя руками старик прижимал к себе резную «чистую
шкатулку». Из тех, что оречённые обители Ленны делают с
благословения пресветлых на продажу в неблагих землях. Прямо сейчас
в заплечном мешке Темери лежало пять похожих. Ценность их – в
благословении Матери, которое очищает от злых чар то, что хозяин
решит в шкатулку поместить.
Была бы воля Темери, она сейчас же распорядилась бы,
чтобы ифленец покинул благие земли, нечего здесь делать
проклятому завоевателю! А вот старик требовал если не защиты, то
помощи. Был он жалок и грязен – видимо упал, пытаясь скрыться от
неминуемой смерти. К сожалению, решать должна была не она.
– Вы на землях Ленны и решение должно быть принято
под её кровом.
– Загляните в его шкатулку! – почти прошипел ифленец.
– Вряд ли вы захотите принести это в монастырь…
Старик засуетился, взгляд его метнулся сначала на
пресветлую, потом на Темери, потом вновь на ифленца. Он вдруг
выпрямился и протянул шкатулку женщинам:
– Глядите! Мне скрывать нечего! Это просто… это
дар…
Темери стояла ближе и действительно увидела в
шкатулке, на тёмно-синем бархате, красивую орденскую подвеску,
украшенную драгоценными камнями. Она даже вздохнула с облегчением –
всё-таки старик чист, а виновник всех бед, как всегда,
беловолосый завоеватель…
Но монахиня всё же не передумала:
– Решать будет Ленна