Ветер, ненадолго стихнувший, разыгрался с
новой силой, засовывал ледяные пальцы под одежду, заставлял
ёжиться. Ветер стал по-настоящему зимним. И не скажешь, что по
календарю далеко до холодов.
Хотя служительницы Золотой Матери и не должны делать
различия между пришедшими к их огню скитальцами из неблагих земель,
однако к ифленцам и здесь относились так, как всюду на Побережье –
терпели, но и только. Впрочем, он привык. И даже отмечал, что люди
в провинции стали чуть более равнодушны, и соответственно –
ежеминутно удара в спину от них можно было уже не ждать.
Чеор та Хенвил передал повод своей лошади молчаливой
служительнице и поспешил к тёмному деревянному корпусу, куда
встреченные им сёстры уже увели примолкшего старика.
Вскоре он изучал взглядом просторное, хорошо
натопленное помещение, где на украшенном сухоцветами помосте стоял
деревянный престол. Свет многих свечей не просто освещал зал – в
движении и переплетении теней и бликов Шеддерику вновь почудилось
присутствие людей, которых быть здесь попросту не могло.
Только спустя долгие мгновения он вдруг понял, что
живых в зале не меньше, чем призраков. Но все они – служительницы
Золотой Матери, их тёмные одежды словно специально сшиты
так, чтоб сёстры могли слиться со здешними тенями.
Их было немного, и все замолчали вдруг, повернувшись
в их сторону.
Старик, которого ввели в зал раньше, попытался упасть
в ноги женщинам, стоявшим у подножия престола. Изо рта его даже
вырвался горестный всхлип. Старик не просто выглядел жалко – он
старался казаться несчастным и безобидным, вероятно, надеясь, что
суд Золотой Матери окажется более мягким, чем светский суд
ифленского наместника.
Шеддерик с новым интересом принялся изучать
служительниц. Все они явно принадлежали к верхушке общины. Те, кто
не был допущен к престолу, остались у стен. Туда же отошла и
девушка, встреченная на дороге – оречённая.
Как они с монахиней отважно выступили против него –
вооружённые посохами против пистолета! Неужели не знали, чем может
грозить пуля? Или верили в помощь Золотой Матери?
Старик вдруг вскрикнул, уперев палец в пустоту между
двумя служительницами, и хрипло прокричал что-то
невнятное.
Там, куда был устремлён палец, серебристо
мерцал один из призраков.
Старшая из сестёр шагнула вперед и лёгким
взмахом ладони отмела все те речи, что старик наверняка сейчас
лихорадочно выстраивал в голове.