– Шедде, я понимаю, что бунт вполне возможен, и знаю,
чем это может кончиться для города и вообще, но… нам ведь главное –
продержаться до открытия навигации, так? Если император подпишет
приказ о моём утверждении, никто уже не сможет его
оспорить.
– До этого момента ещё надо дожить. Кинне, всё
не так плохо. Я её видел. Она не уродина и не сумасшедшая. Что ты
теряешь?
– Вот сам на ней и женись! – возмутился брат. – Это
глупо, делать ставку на какую-то свадьбу, когда в городе вот-вот
полыхнёт. И у меня невеста есть!
Про невесту Шеддерик знал, но препятствием это не
стало бы: наместник Хеверик официально о женитьбе сына не заявлял.
Да и сам-то Кинрик невест менял не реже чем раз в десять дней.
Пожалуй, можно было предположить, что этот аргумент Кинне
берёг, как главный, но не удержался, вывалил всё как есть и
сразу. Кинне едва исполнилось двадцать, он был храбр, решителен и
пока ещё совершенно не умел хитрить.
– Не я же собираюсь стать наместником, – пожал
плечами Шеддерик. – Впрочем, есть альтернатива, брат. Ты сейчас
отрекаешься от всех притязаний в пользу светлейшего чеора
Эммегила, например, и в тот же час, не отвлекаясь на сборы, бежим
мы с тобой прятаться от наёмников из дома Шевека куда-нибудь
подальше от столицы. Это альтернатива не самая приятная, но
реализуемая.
Кинне в волнении пробежался туда-сюда по комнате,
однако Шеддерик не стал заканчивать мысль. Надеялся, что брат
догадается сам.
– Я потеряю уважение многих людей. Нет, это не
подходит, – наконец сказал Кинрик.
– Уважение – ладно. Я без него как-то живу. А вот то,
что многие купцы, заключившие договоры с отцом, лишатся поддержки;
что у ифленской гвардии, которая сейчас выполняет твои приказы,
будет с десяток новых хозяев; что, наконец, чеор Эммегил, едва
заполучив луч на корону, мигом поднимет налоги и распределит доход
таким образом, что в убытке окажутся все, кроме него
самого…
– Достаточно! Я понял. Но неужели ничего нельзя
сделать? Я имею в виду… как-то договориться. Никто же на самом деле
не хочет войны.
– Мой вариант позволит нам малыми силами решить сразу
три проблемы.
– Хочешь сказать, местные таким образом признают нашу
власть законной? И сразу полюбят?
– Не полюбят. Но надеюсь, не станут так активно
выступать против своей рэты.
– Ненадёжно. Они может, уже о ней и не
помнят.