***
Ещё не доехав до островка, я издали углядел бабушкин белый
платок и красную велосипедную раму. Ловко у неё получается. А вот
на огороде с велоблоком не развернуться. Там слишком узкие грядки,
а между ними, во всю длину, ряды культурного винограда: «рислинг»,
«воловье око», «дамские пальчики»… Столько сортов, что все не
запомнишь. В моей голове они различались величиной ягод и степенью
созревания.
Два самых ранних куста росли на углу у межи. Мимо них я бегал к
колодцу, не забывая щипнуть и проверить на вкус самую крупную
«бубочку». Одному из них будет суждено пережить меня. Уцелеть,
когда мамка под корень вырубит весь виноград. Он будет упрямо
тянуться к солнцу, лезть под лопату, пока я не плюну в сердцах и не
скажу: «Да хрен с ним! Если так хочет — пускай живёт!» Взглянув на
него, я часто потом вспоминал свою любимую фотографию. Там дед в
серой рубашке и неизменной соломенной шляпе взвешивает в ладони
огромную кисть. А рядышком бабушка в цветастом переднике. Стоит,
теребит косу, застенчиво улыбается. Ещё молодые, красивые. И ей, и
ему полста пять. Живая картинка. Жалко, что мамка сожгла.
— Иди! — окликает меня Елена Акимовна. — Там уже дед все глаза
проглядел: «Где мой велосипед?»
Думал, скажет она про маки, что «дурак красному рад». Нет,
промолчала.
Не успел поставить букет в банку со сколотым горлышком и налить
свежей воды, Степан Александрович тут как тут:
— Поехали, Сашка, вдвоём. Глядишь, что-то подскажешь.
Вывел он велосипед за калитку, а тут я его и спрашиваю:
— Ты ж не забыл бидончик для керосина?
— Ох, чёрт его зна-ает…
***
Петро жил в турлучной хате, оббитой рельефной алебастровой
плиткой, имитирующей кирпичную кладку. Во дворе ни единой травинки.
Всё подбирала стайка прожорливых уток. От калитки до хозпостроек
тянулась по-над землёй проволока-катанка. К ней за кольцо крепилась
дебёлая цепь калибром на волкодава. Таскал её взад-вперёд тот самый
приблудный щенок, что ещё на прошлой неделе охранял на смоле
сторожку.
— Проходьте сюда! — крикнул хозяин из глубины двора. — Не
бойтесь, собачка не тронет!
«Сарайчик» был по размеру сопоставим с хатой. Только чуть выше.
Мощные стены выложены внахлёст железнодорожными шпалами и оббиты
внутри листами фанеры. Венчала конструкцию железная крыша от
списанного железнодорожного крана. Ну, «где работаем — то и
имеем».