На фоне некрашеных стен, вибростол смотрелся игрушкой. Ростом
чуть выше меня и рабочей площадкой меньше чем метр на два. Судя по
швам, «лепил» его легендарный Сидорович, тот самый элеваторский
сварщик, что «и по пьяному делу нигде не насрёт». А красил наверно
Петро. Вызывающе яркой киноварью, кисточкой, от руки.
— Ножки бы надо зацементить, — справедливо заметил дед. — Как
начнёт чертовать эта… эта… — не найдя подходящего слова, он скомкал
конец предложения, — и уйдёт у тебя уровень.
— Та! — Петр Васильевич с ожесточением плюнул и принялся
ополаскивать руки в бочке с водой, — Как все одно чувствовал! Ну,
не лежала душа заниматься сегодня формовкой. И попалась мне на
глаза эта резина! Только раствор загубил… ой, ё-ё-ё…
Я в это время осматривал конструкцию агрегата, поэтому и не
понял, что там произошло. Когда обернулся, дядька Петро прыгал на
левой ноге. Пнул, наверно, в сердцах, какой-нибудь камень, да не
рассчитал силу удара. Как говорит бабушка, «и смех, и грех».
Когда его взгляд снова обрёл способность видеть и понимать, он
несколько раз замысловато выругался и сдавленно произнёс, обращаясь
конкретно ко мне:
— Слышь, Кулибин, шёл бы ты… в огород, клубнику щипать!
И как догадался, что я чуть не заржал?
Дед тоже покачал головой и взглянул на меня с осуждением.
Из монолога Петра Васильевича я не пропустил только начало. За
тыльной стеной сарая всё хорошо слышно, а клубничная грядка была у
него именно там. Пока я её искал, хозяин двора успокоился и стал
говорить более связно, без матюков.
Как я понял, первая партия получилась у него на ура. «Две штуки
всего-то забраковал». И то потому, что «не стал дожидаться, когда
тротуарная плитка окончательно высохнет и разобрал опалубку».
— Глянул я на неё, Степан Александрович, нет праздника на душе.
Такое оно серое и невзрачное! Какой идиот будет тебе за укладку
платить, если дешевле забетонировать двор? Рисунок какой пустить по
лицевой стороне? Тут-то мне на глаза и попался диэлектрический
коврик. А что если, думаю, положить на него поддон? Как будет
смотреться плитка с полосками поперёк?
Дед что-то спросил. Так тихо, что я не расслышал.
— Нет, — перебил Петро, — почему зря? Это дело хорошее,
перспективное. Только день сегодня не мой. Включил агрегат, глядь,
опалубку из раствора стало выдавливать! Надо, думаю, взять
что-нибудь большое, тяжёлое да сверху её придавить. Вышел во двор —
участковый в калитку стучит. «Подворный обход, тащи домовую книгу».
А у меня этим делом дочка всегда заведовала. В общем, от сих до
сих, сорок минут прошло. Так замотался, что плитка из памяти вон.
Кинулся — опалубка на полу, раствор уже наполовину схватился. Куда
его? В тачку, да на дорогу…