Бобринской. /часть I/ 1827-1851 - страница 28

Шрифт
Интервал


***

До сентября, в процессе работы несколько раз бывал в 76-м, сейчас это не проблема, портал синхронизирован и включен постоянно, располагаясь в моей квартире и в чулане старого отцовского дома. Кстати, как и положено, молодой паре, а свадьбу они сыграли в июле, фабрика, как и тогда в «прошлой жизни», подогнала отдельную двухкомнатную. Однушек не было (ну или так договорились), а мама химик-технолог, да еще и очень ценный специалист, сестра, кстати пошла по её стопам.

Дом был записан на мою бабулю, та разошлась с моим дедом, но теперь на пять лет раньше, батя настоял, хотя в «прошлой жизни» был против и несколько раз отговаривал мать. Да, дед у меня был очень сложным человеком. Не мерзавец, конечно, но прочно засел с рейтингом -240 в серой зоне, работает дворником, живет где-то чуть ли не в подвале, гордый. Дурак и деспот, на самом деле, но не преступник.

Бабулю я втихаря подлечил. Она кстати живет в квартире, а отец с матерью в доме. В последний визит хотели его аккуратно подшаманить. Да так, чтобы никто не понял, что на месте старого стоит новый. Ноль делов, это я могу и легко. Буквально за ночь дом разобрался, а потом из совсем других стройматериалов назад собрался. Причем теперь всё по фен-шую, энергосберегающие технологии, летом в доме прохладно без кондиционера, зимой тепло, с минимальным обогревом. С виду, конечно дом «заблестел», но так, аккуратно.

Что же касается дел в Союзе. То пока каких-то серьезных подвижек в экономике не произошло, но вот политическая жизнь страны начала закипать. Андропов, как и полагается стал Генеральным секретарем, а вот Председателем Президиума Верховного совета стал Громыко. На других должностях разброд и шатания. Постоянные перетряски, смещения, отставки. Голоса говорят, что в Союзе началась политическая грызня за теплые места. Вскрылось какое-то громкое шпионское дело, а может и не одно, «вражеские голоса» опять же, но подробности туманны. Да и вообще, жидковатый поток информации идет теперь через вражеские голоса, если раньше они чуть ли не раньше советской прессы обо всём узнавали, то теперь и там чувствуется какая-то растерянность. Много воды, мало ежедневных новостей, изобличающих строй.

Аппарат партии и правительства, все бурлят и кипят. Но вот кампании против тунеядства не замечено.