— Зови сюда. Поглядим, что там за брат.
— Да, поглядим, -
согласилась я и перед встречей с родственником даже натянула сорочку на
порядком оголившиеся ноги.
А когда «брат» вошел, стремительно распахнув дверь, я и вовсе
лишилась дара речи. Я сошла с ума. Я точно сошла с ума: говорила мне мама, не
сидеть столько времени за компьютером. Господи, что же будет со всеми моими
куклами, когда меня сдадут в психушку?..
— Ну слава богу,
Маргарита, ты жива – я все больницы в округе оббежал! Я же говорил, милая, ты
больна еще, и не следует тебе пока выходить на улицу. Напугала всех до смерти!
Этот Яков, парень с бургером, который продал мне Доротею,
теперь был одет как какой-нибудь доктор Ватсон из советского фильма – и вел
себя так, будто мы знакомы сто лет.
Нависнув над софой, он по-отечески погладил меня по голове, а
потом скорее снял пиджак, чтобы прикрыть мои плечи.
— Я бесконечно
признателен вам, господа, что позаботились о Маргарите. Как я могу вас
отблагодарить?
Спасители мои (или похитители – пока не разобралась) смотрели
на Якова почти так же подозрительно, как я. Кики с затаенным в глазах страхом; Григорий
Николаевич – свысока, надменно скрестив на груди жилистые руки. К слову, он на
английского джентльмена не походил совсем: рукава мятой рубашке закатаны по
локоть, сюртука вообще нет, соломенного цвета волосы взлохмачены, на лице
щетина.
Да и манеры оставляли желать лучшего.
— Драгомиров.
Журналист, - наконец, представился он и качнул головой в сторону блондинки. -
Екатерина Николаевна Вишнякова, моя сестра. А вы… с кем имею честь?..
Названый братец понимающе поклонился:
— Я не представился,
простите… Лазарев Яков Иванович, врач. Моя бедная сестра была сильно
простужена, а едва пошла на поправку – как видите, снова ей сделалось дурно.
Я все еще не могла вымолвить ни слова, только глупо крутила
головой от одного мужчины к другому. Григорий же Николаевич был полон скепсиса.
— Я видел, что ваша
сестра выбежала из ворот особняка фон Гирса, - с обычным своим подозрительным
прищуром сообщил он.
— Разумеется, - быстро
нашелся «братец», - ведь Маргарита – новая гувернантка дочери господина фон
Гирса. Господин фон Гирс был так любезен, что позволил Маргарите остаться,
покуда она больна.
Драгомиров-журналист вопросительно оглянулся на сестру: