- Можно, - пробормотал я, - Василько
в этой местности хорошо разбирается. Пусть готовится.
- Так он же и предложил.
- Замечательно. Пусть потом детали
сообщит, когда Ходот вернется.
Радомысл начал стучать пальцем по
протезу. Нервничает что ли?
- Говори уже, дядя, - проворчал
я.
- Ларс… - я повернулся к родственнику
и прямо посмотрел на него, - ты начинаешь совершать ошибки. - Я
приподнял бровь на сказанное, - Да, сжигание двух богатых городов –
это ошибка, которая привела только к одной хорошей новости –
бескровному взятию Семендера.
- Хазары должны запомнить, что
каганата больше нет и не будет. Здесь теперь отныне и навсегда –
Гардарики, - спокойно заявил я.
- И ты хочешь сказать, что намеренно
сжег Итиль и Саркел, чтобы подавить желание возродить каганат?
- Ну почему же намеренно? – я пожал
плечами и повернулся лицом на вид горящего города, - Итиль я не
хотел сжигать. Так получилось.
- Вот именно, Ларс, - дядя вздохнул,
- раньше ты старался сохранить людей, причем и своих и чужих. Ты
переживаешь смерть отца. Переживаешь за судьбу жены – и это
понятно.
- Дядя, - я остановил словесный поток
Радомысла, - сообщи войску, что завтра я буду награждать
отличившихся воинов. Нужно будет раздать медали Сокола. И собери
всех известных тебе аристократов и богатых купцов, которые здесь
есть. Будем общаться с ними на предмет политического устройства
царства и создания Итильского, Саркельского и Семендерского
княжеств.
Радомысл хмуро разглядывал меня,
пытаясь что-то сказать, но не решаясь.
- Слушаюсь, царь, - только и сказал
он, после чего развернулся и ушел.
Обиделся. Жаль.
Но и слушать его рассуждения о Милене
и Гостомысле я еще не в силах. Ни в прошлой жизни, ни в этой у меня
не было настолько сильного потрясения, которое смогло бы так сильно
выбить меня из состояния равновесия, как новости о похищении
беременной жены, убийстве отца и разграблении столицы.
Только Эса и Ходот до конца смогли
понять мое состояние. Только они смогли проникнуться той холодной,
леденящей душу яростью, которая движет мной.
Я перерыл все дворцы кагана, но не
смог найти ничего, что смогло бы связать хазар с Триумвиратом. В
какой-то момент мне показалось, что я всего лишь пешка в руках
Карната. Ведь это по его настоянию я взялся уничтожить Триумвират.
С другой стороны, вмешиваясь в историю России я уже сделал свой
выбор. Рубикон перейден. Назад пути нет.