- Это решение пришлось принять ввиду
того, что Искушённый стал слишком опасен. Он готов вырваться за
пределы нашей территории. В землях людей ему будет несложно достичь
Красных Врат, и тогда наступит предсказанный в «Бруттхе» конец
времён.
- Всего лишь пришествие владыки тьмы,
- спокойно возразил другой ассасин.
Он говорил об этом как о чём-то
незначительном, и это удивило П’арай-Маргота, но он постарался не
подать виду.
- Это и будет означать конец. Владыка
тьмы приведёт полчища демонов с горящими глазами, и они поработят
наш мир. Настанут времена почище тех, которые люди прозвали Великой
войной.
- В «Комментариях к «Бруттхе» Алимана
Халита говорится, что мы – прямые потомки демонов и самого владыки
тьмы, - заметил первый ассасин.
- Это ересь! – не удержавшись,
возмущённо воскликнул П’арай-Маргот. - Книга Халита предана анафеме
и запрещена! Открывший её будет проклят, а возжелавший открыть
должен полгода очищаться от греховной скверны!
Ассасины молча смотрели на
П’арай-Маргота. Их глаза ничего не выражали. Ищущий подумал, не
зашёл ли он слишком далеко: кто знает, во что верят Тайные? Может,
они считают ересь Халита священной?
- Мы согласны, - неожиданно сказал
один из членов первого Хмена.
- Мы тоже, - проговорил представитель
другого.
- Обсудим цену, - первый ассасин
выпустил струйку ароматного дыма и сразуснова затянулся.
Второй согласно кивнул.
- Сто бэнтов каждому, - ответил
П’арай-Маргот.
- За живого или мёртвого? Или разницы
нет? – уточнил один из молчавших до этого наёмников.
- За живого – сто пятьдесят, - сказал
П’арай-Маргот, решив, что будет лучше, если Искушённого доставят
живым, как было решено на совете.
- Значит, всё-таки хотите узнать его
секреты? – проговорил один из Тайных – тот, что завёл этот
разговор.
- Это было бы предпочтительно, -
отозвался П’арай-Маргот.
- Очень хорошо, - кивнул ассасин. -
Мы отправляемся немедленно.
Все четверо поднялись и поклонились
П’арай-Марготу. Они, как обычно, не требовали аванса, ибо знали,
что их не обманут: никому не хотелось окончить свои дни раньше
срока.
П’арай-Маргот попрощался с обоими
Хменами и, когда наёмники ушли, дёрнул шнурок, соединённый с
колокольчиком, висевшим в комнате для слуг. Через полминуты в
комнату вошёл пожилой слуга в белых свободных штанах и куртке,
перехваченной на животе широким поясом. Склонившись, он молча замер
на пороге.