Когда к Самарказу пришёл озадаченный
Алет и сказал, что Махраджан Йамирриб желает говорить с ним с глазу
на глаз, охотник был удивлён ещё больше, чем помощник
церемониймейстера, но от встречи с пророком Несущего Свет,
естественно, уклоняться не посмел, тем более что это была великая
честь.
Алет проводил его в южное крыло замка
и, попросив подождать, постучал в дверь Махраджана.
- Входите, - донеслось негромко до
Самарказа.
Голос был старческий и тихий, но
чистый. Так порой скрипят ворота, которые тревожит лёгкий южный
ветер.
Едва приоткрыв дверь, Алет
проскользнул в комнату и появился вновь через несколько секунд.
- Махраджан Йамирриб просит вас
зайти, - сказал он Самарказу.
Охотник робко отворил дверь пошире и
вошёл в просторную комнату, стены который были увешаны дорогими
коврами. На полу тоже лежали настоящие произведения искусства.
Однажды Самарказу довелось видеть своими глазами, как
изготавливаются подобные ковры. Женщины нарезали крашеную шерсть и
заталкивали её специальными раздвоенными иглами между нитями
частой, жёсткой сети, затем с одной стороны заливали клеем, а с
другой – постригали. Ещё более дорогие ковры не заклеивались. На
них шерсть с изнанки завязывалась множеством узелков. Самое же
сложное было сделать из ворса цветной рисунок. Ковры, которые
красились после изготовления, считались не такими хорошими и стоили
намного дешевле.
Всё это пролетело в голове Самарказа,
как пущенная из арбалета стрела – в мгновение, пока он искал
глазами хозяина комнаты. Тот расположился у восточной стены лицом к
охотнику. Старик в золотых одеждах сидел на горе полосатых подушек.
Золотая чалма лежала на полу справа от него. Лицо у святого
человека было смуглое, как морёное дерево. Его покрывала сеть
глубоких и мелких морщин, так что трудно было даже предположить,
сколько ему лет.
- Входи, - сказал Махраджан. -
Садись, - загорелая ладонь указала на ковёр, лежавший перед
пророком.
На нём был изображён небесный бой
многорукого существа с каким-то странным, похожим на гигантского
червя драконом.
Самарказ поклонился так низко, как
только смог, и сел, подвернув под себя ноги.
- Молился ли ты сегодня? – спросил
Махраджан, глядя Самарказу в глаза.
У него самого глаза были светлыми,
как олово, а взгляд – открытым.
- Я молюсь каждое утро и каждый
вечер, Махраджан, - отвечал Самарказ с поклоном.