- Душа того, кто погиб в огне, да? –
вспомнил я слова Мо-Шэн.
Я определенно погиб от жуткого жара и
пламени. Сейчас, когда я уже мог здраво размышлять, в голове сам
собой начал происходить разбор полетов. Наверное, не стоило
рисковать своей жизнью. Покинуть котельную, не бросаться к
резервному клапану, не закрывать собой студентика, который и
виноват в случившемся. Да, автоматика подвела, но, если бы об
аварийной ситуации стало известно раньше, у нас было бы время,
чтобы решить проблему.
Но в тот момент тело действовало
самостоятельно. Оно само решило встать на пути огня, прикрыв
товарища от ужасной участи. Теперь уже поздно пить Нюка-колу и
размышлять о том, что следовало сделать. Прошлая жизнь осталась в
прошлом. Кто-то или что-то даровали мне второй шанс, и я им
обязательно воспользуюсь. Надо только очистить благородное имя Ли
Кона от налипшей на него грязи, и все образуется.
В помещении ночью стало прохладнее. Я
опустился обратно в кровать и плотно закутался в пижамный халат и
одеяло, понимая, что отдыха телу было недостаточно. Засыпая, делал
попытки обратиться к прежней личности данной оболочки. Пытался
вспомнить что-либо из его жизни, пробудить от спячки разум
аристократа. Однако все попытки были тщетны. Либо он спрятался
очень глубоко, либо его душа и память навсегда покинули бренное
тело. Кажется, никто не будет скучать по Ублюдку Ли, так что и
поделом.
Мои собственные воспоминания о
прошлом мире также поблекли. Казалось, кто-то серьезно поработал
ластиком, оставив лишь мою личность нетронутой и некоторые базовые
вещи.
Утром раны беспокоили уже меньше.
Повреждения затянулись, а некоторые неглубокие царапины начали
чесаться. Судя по всему, мазь действительно волшебная, и здоровье
мое вернется относительно быстро. Потеря крови ощущалась некоторой
слабостью и головокружением. Впрочем, при первом пробуждении в этом
мире я чувствовал себя гораздо отвратнее, так что жить можно.
В ночном кимоно я покинул комнату и
направился на исследование особняка. Вскоре нашелся вполне себе
традиционный нужник, в котором я справил утренние потребности.
Встреченная Мо-Шэн принесла ведро холодной колодезной воды, которой
я кое-как обмылся в ванной. Многочисленные бинты и ранения не
позволяли смыть с себя грязь. Мыло походило по твердости на камень
и пенилось с большим трудом. Но, в целом, ванная была большой и
неплохо оборудованной. За гигиеной тут явно следили.