В темноте они хорошо видят, и я попросил их обойти лагерь
гунганов и узнать их численность, есть ли ещё гунганы поблизости
или это только один лагерь. Но не судьба, снова стали делать вид,
что ничего не понимают… Тогда почему глаза такие испуганные? Ближе
к рассвету я сам всё осматривал, и обстановка вселяла надежду на
счастливый исход. Гунганов было пять десятков, и они все спали в
одном лагере.
Я обернулся, когда Дубина похлопал меня по плечу и указал в
другую сторону. В метрах двухстах были гунганы, которые не спали и
готовили завтрак. Что за традиции у них глупые? Ничего, всю глубину
их заблуждения разделяться и не выставлять дозорных сейчас
объясню.
Я выходил ко второй группе гунганов и понял, почему они не
выставляют дозорных – они в сумерках плохо видят. Потому что один
из них в какой-то момент мазнул по мне взглядом и отвернулся. Я
даже напрячься не успел. Что ж, буду знать и учитывать это в
будущем. Напал на них со спины и положил двоих, прежде чем они
осознали угрозу. Затем ещё двоих. Один из ящеров сорвался в бега,
но я надеялся, что мои с одним справятся, не просто так ведь я их
поставил между двумя группами: как знал, что найдётся среди них
умный, который побежит к основной группе, чтобы разбудить ее. Его с
теплотой встретили сначала двумя копьями, а затем и Сухофрукт
подключился. А я всё это время стоял на месте и впитывал окружающую
силу.
Из чего готовили завтрак гунганы мне не понравилось. Людоеды,
одним словом. Главное, что рядом обнаружились пленники, пусть их
всего двое, но я узнал среди них нашего сержанта в караване, а он
был со второй мерой. Есть вероятность, что и второй не слабее.
Первушниками, значит, гунганы не интересовались, и они таким
нехитрым способом, как поедание сильных врагов, пытались вырасти в
силе? Лучше бы зарядку делали по утрам и вечерам, толку куда
больше. По себе знаю!
Я вспомнил местные традиции и посмотрел на небо. «Извини,
Чернобог, но я привычке показывать два пальца в небо не приучен…
Вот если бы один, то это бы я легко запомнил». Но один палец – это
удел первушников, а вот погонщики себя считают второй мерой. Не
доросли полноценно, конечно, но считают.
Всё то время, что я развлекал поваров новыми рецепторами,
пленники молча наблюдали за мной и не проронили ни слова. А когда я
подошёл их освободить, то явно удивились. Достал нож и перерезал
стягивающие их… Я не разобрал, чем это их перевязали, что-то очень
сильно похожее на верблюжью колючку. С шеи расстегнул ошейники, в
которых были вставлены шипы вовнутрь, и от резких движений кололи
пленникам шею.