Края цепи соединялись хитрым замочком, а в середине болтался на
кольце массивный церковный крест.
Сын Ведьмы легко вынул пулю из импровизированного патронташа,
покатал в ладони и, приложив небольшую гравитационную силу, вставил
пулю обратно в звено цепи. Сонный подмастерье даже не заметил
удивительную манипуляцию рук шамана. Алексей был чрезвычайно
доволен смертоносным боекомплектом. Метко посылать пули с руки у
чародея получалось на пару сотен шагов. Убойная сила, конечно,
оказывалась поменьше, чем у любимого маузера, однако обычный
револьверный выстрел превосходила значительно. Так у маузера и
патрон был винтовочный. Мощный агрегат, но громоздкий. С такой
бандурой в приличное общество не пустят. А шаманский патронташ,
закамуфлированный под церковный атрибут, любой досмотр у
привратников пройдёт.
— Осталось только позолотить, — перебирая цепочку пальцами,
довольно оценил ночную работу странный ювелир.
Алексей поблагодарил подмастерья солидной надбавкой к жалованию,
крепко пожал руку пареньку, обрадованному неожиданной щедростью
чужестранца, и вышел из кузницы.
Рассвет только забрезжил, слегка подсветив небо в стороне моря.
Серые тени от нагромождения домов заливали мраком грязную
мостовую.
Едва Алексей двинулся по переулку, как из тёмной подворотни
резво выскочили четыре фигуры. У каждого мрачного персонажа в
ладонях зажат кинжал. Вступать в долгую дискуссию аборигены не
собирались.
Появление разбойников неожиданностью для Сына Ведьмы не стало,
шаман срисовал вооружённые фигуры загодя. Алексей даже порадовался
подарку судьбы — очень уж хотелось опробовать изготовленную боевую
цепь в реальной схватке. Однако бить наповал придурков пулями
батюшке показалось излишней жестокостью, добрый странник решил
испытать цепь в качестве ударного инструмента.
Батюшка Алексей ухватил священный атрибут ладонью за нижнюю
часть медного креста, рывком сдёрнул с шеи и взмахнул боевым
цепом.
Стальные звенья со свистом рассекли воздух. Хлёсткие удары по
предплечьям набегающих агрессоров выбили кинжалы из рук.
Звон ударившегося о камень мостовой металла заглушили
болезненные вопли потерпевших.
Алексей крутанул разящий цеп ещё несколько раз, направляя удары
ниже.
Взвизгнувшие от боли ночные спринтеры, прекратив забег,
завалились на мостовую и, жалобно скуля, расползлись по стеночкам,
освобождая проход.