Постепенно я привыкла и перестала
воспринимать новую возможность, как нечто необычное. Так что на
огороде мне не составило труда отыскать нужную грядку и нарвать
душистых травинок.
– Катрин, – раздался за моей спиной
басовитый голос, и я подскочила от неожиданности.
Неподалеку, возле забора, скрестив
огромные ручищи на груди, стоял Стен.
– Чего тебе? – буркнула я, убирая
траву в карман передника и стараясь сделать вид, что совсем не
испугалась его внезапного появления.
– А ты не очень-то вежлива, –
усмехнулся сын старейшины и двинулся в мою сторону.
– Некогда мне с тобой любезничать, –
огрызнулась я и сделала пару шагов к ограде, но Стен вдруг оказался
рядом и схватил меня за плечо.
– Да неужели? – прорычал он,
стискивая в объятиях и дыша в лицо тошнотворными парами браги. – Ты
соврала мне про мальчишку. Теперь за тобой должок.
Сердце колотилось в груди, как
одержимое, руки не слушались, но я упрямо пыталась отпихнуть от
себя одуревшего от алкоголя сынка старейшины.
– Пусти! – задыхаясь от бесплодных
усилий, потребовала я. – Ты пьян! Убирайся, пока Варга тебя не
увидела.
Стен расхохотался и принялся шарить
ладонями по моему телу.
– Ведьма пробудет в лесу до завтра, –
прохрипел он в ухо, отчего у меня волосы встали дыбом, а в душе
разлилось непреодолимое чувство гадливости, точно по мне полз
огромный слизняк, оставляя за собой влажную дорожку на коже. – Будь
посговорчивее. Иначе я за себя не ручаюсь.
Стен принялся задирать подол
сарафана. Я набрала побольше воздуха в легкие, чтобы закричать, но
сынок старейшины дернул со своей шеи амулет, и тот хрустнул в его
ладони.
– Не трать силы, – посоветовал он. –
Эта безделушка укрыла нас куполом тишины. Жаль только
ненадолго.
Крик застрял у меня в горле, слезы
брызнули из глаз. Неужели никто мне не поможет? В отчаянии я
оглянулась на избу, но крыльцо скрывалось за углом дома, и
надеяться на помощь колдуна не имело смысла.
– Да не реви ты, – поморщился Стен. –
Ничего я тебе не сделаю. Малость пощупаю и отпущу. До Духова дня
развлекаться на полную не будем. Но потом…
Его безудержный смех заставил меня
закаменеть, судорожно соображая, как вырваться из железной хватки.
Дрожащие пальцы нащупали в кармане передника пахучие травинки, и я,
недолго думая, сунула пучок прямиком Стену в лицо.
Сынок старейшины не ожидал такого
поворота, отпрянул и начал нещадно чихать. Я кинулась прочь,
перескочила через ограду и залетела в курятник, заперев дверь на
засов. Слезы лились неукротимым потоком, хотелось завыть в голос,
но я так и стояла, не издавая ни звука. В этом мире бурное
проявление чувств могло слишком дорого обойтись.