– Ты Ирму не видел?
– Нет, сегодня не видел.
– И куда она только запропастилась, там мать ее ищет…
Вацлав запнулся на полуслове, тоже услышав вздохи из кладовки. Решительными шагами направился туда. Распахнув дверь, на куче прошлогоднего сена увидел Ирму с Адамом, в позе, не оставляющей никаких сомнений в том, чем именно они здесь занимаются. Лицо Вацлава побелело, а глаза, наоборот, налились кровью.
– Щенок! Девку мне портишь! Убью обоих!
Схватив подвернувшиеся под руки грабли, он бросился внутрь кладовки, но был остановлен Берциком, метнувшемся к нему сзади и сжавшим в захват.
– Перестань! Не надо! Дочь искалечишь!
Какое-то время Вацлав еще бился у него в руках, стараясь вырваться и продолжить расправу, но потом обмяк, успокоился, вспомнил о том, что он здесь хозяин.
– Ирма, домой, там поговорим. А вы пошли вон, оба, не нужны мне такие работники, видеть вас не хочу, чтобы через два часа вас у меня не было, – с этими словами он вышел из сарая. За ним убежала растрепанная Ирма.
Мужчины тоже отправились собираться.
– Извини, друг, я не хотел, чтобы так получилось. Ты тут вообще не причем. И спасибо тебе, что хозяина остановил, а то задавил бы меня как тот медведь разъяренный.
– Оставь, не важно, все равно мне тут от Ирмы житья не было.
Вацлав пришел через час, принес расчет.
– Альберт, извини, хочешь, оставайся, погорячился я, и Ирма там плачет, – сквозь зубы процедил он. Но Берцик только отрицательно махнул рукой. Ему лучше уйти отсюда, это он уже понял, сейчас подходящий момент воспользоваться сложившимися обстоятельствами. Уже через полчаса они с Адамом выезжали на шоссе, ведущее к Варшаве.
Притормозили у маленького, всего из четырех столиков, кафе, стоящего на трассе. Взяли по чашке кофе. Мимо проносился бесконечный поток машин. Все спешили в столицу.
– Что делать будешь? – спросил его Адам.
– Даже не представляю. Наверное, еще у кого-нибудь работу поищу, на ферме. Опыт теперь есть.
– Брось. Давай со мной, в Варшаву. У меня там друзья, помнишь, я тебе про Иностранный Легион рассказывал? Осмотришься, а потом, может, надумаешь и махнешь с нами. Ты мужик крепкий. Я только что сам видел.
– Не знаю. Как-то неожиданно все случилось. Поедем в Варшаву, если я тебя не стесню. Все равно деваться некуда пока. Там поглядим, как все обернется.