Комплимент внешности от шефа и перспектива засветить свою
физиономию на всю державу окрылили, отодвинув личные переживания на
второй план. Легкокрылой чайкой выпорхнула из кабинета и понеслась,
сжимая приказ в бухгалтерию, за командировочными. Тонкая ткань
сарафана парусом вздувалась, когда я летела вниз по лестнице, едва
не теряя балетки, перепрыгивая через две ступеньки, распугивая
сотрудников.
Насупленный Миша, рыжеватый, бородатый увалень, уже оккупировал
бухгалтера, и внимательно следил за отсчитываемой аппаратом суммой.
Он окинул меня хмурым взглядом и неприятно скривился, заметив
сияющий вид.
- Чего веселишься, Руська? Едем к черту на кулички, в болота,
где нас гнус живьем съест.
- Не боись, Мишенька, это меня съест, а тобой подавиться,-
похлопала мужчину по плечу.- Радуюсь открывающимся возможным
перспективам.
- Ключевое слово «возможным»,- продолжал медведем ворчать
сибиряк, не стараясь скрыть плохое настроение.- И что мы забыли
там? Что у них своих нет сделать репортаж о празднике?
- Миш, найди положительные стороны и акцентируй на них. С Ленкой
друг от друга отдохнете недельку.
Бухнула, не подумав, удивляясь неприветливому настроению всегда
благожелательного оператора. Седовласая, в строгом костюме,
невзирая на адову жару, главбух изумленно вскинула на меня
выщипанные брови, пришлось прикусить язык.
Мое ли дело советовать женатому мужику. А ну как послушает!
Окинув мрачную физиономию мужчины, решила прояснить загадку
недовольства в сущности легкого на подъем оператора и осторожно
поинтересовалась:
- Миш, ты лететь боишься?
- Самолет до Якутска,- с видом великомученика, идущего на
добровольно-принудительную смерть, начал перечислять оператор.-
Потом еще рейс до Вилюйска. Если опоздаем, то либо машиной, либо
ночевать в какой-нибудь дрянной гостинице. И все это по адовой
жаре, в сопровождении вездесущего гнуса. В гробу я эту командировку
видел.
- Ясно,- сдавленно произнесла, вздрогнув от последних слов.- Шеф
мог Миколу послать, но сюжет уйдет в Москву. Нужен класс, идеальная
картинка, а ты лучший.
- Знаю, что лучший,- махнул рукой мужчина, не сумев скрыть
самодовольства, пакостливо подмигнул.- Кто же еще вас, бледных
поганочек носастеньких, как королевишен заснимет?
- Так уж и поганок?- обиделась я, поджав губы.- У меня, между
прочим, типаж «английская роза». Классика. При любом освещении
кожа, как фарфор. Вот так!