Удар пришелся по касательной, вспоров и куртку из шкуры каменной
виверны, и рубаху, и кожу.
- Простите, но бегство не достойно благородного человека, - лойр
Шаннар куртку стянул и рубаху с нею, скомкал, прижал к длинной
царапине, морщась. – Но сейчас… пожалуй, я готов согласиться, что
поступил несколько… неосмотрительно.
- Бестолково.
- Спасибо, - Ричард покопался в сумке и вытащил склянку с
кровохлебкой. – Покажи. Жечься будет.
Зелье получилось настоявшимся, густым. Маслянистые капли его
падали в рану, и лойр Шаннар кривился, но не стонал.
А ведь с двумя Ричард не справился бы.
- Благодарю, - лойр Шаннар склонил голову и представился. –
Генрих…
- Ричард.
- Я знаю.
- Это все очень мило, - Альер обошел цаплю и, поднявшись на
цыпочки, заглянул в раззявленный ее клюв. – Однако есть небольшой
шанс, что эти милые птички способны поглощать рассеянную энергию. И
я не представляю, сколько времени им понадобится, чтобы ожить…
…а если не они, то еще какая-нибудь пакость.
- Да, пожалуй, ваш знакомый прав… - Генрих огляделся. – Как ни
прискорбно признавать сие, но это место… вызывает у меня острое
чувство неполноценности…
- Это не чувство. Ты и вправду неполноценный…
Альер постучал по цапле кулачком.
…дорожка была пуста.
И чиста.
Обе сестры зависли над кладбищем, которое в рассеянном свете их
выглядело вполне мирно. Белели мавзолеи, чернели каменные глыбы
памятников…
Стрекотали сверчки.
Где-то там, за границей забора.
…и не отпускало ощущение, что в спину им смотрят. Ричард
несколько раз оборачивался, но никого не заметил.
Беззвучно отворилась калитка, чтобы после захлопнуться с
премерзким скрежещущим звуком. Генрих вздрогнул и поморщился. Рана,
пусть и запечатанная зельем, продолжала кровить. И болела, надо
полагать, нещадно, но лойр не жаловался.
Да и вообще…
- С моей стороны не будет ли дерзостью пригласить вас в мой
особняк? Ночь на дворе и… - он остановился у каракового жеребчика,
мирно дремавшего в сени тополей. – Я думаю, у нас есть причина
познакомиться поближе…
- Мне бы домой…
…Оливия волнуется.
Наверное.
Да и та рыжая… если все так, как рассказал Генрих, к этой девице
есть вопросы…
- Понимаю и… в моем доме хватит места для всех ваших друзей. Я
пришлю экипаж.
- С чего такая любезность?
Генрих потрепал жеребца по морде и, со вздохом, взобрался-таки в
седло. Потрогал бок. Поправил куртку, лежавшую на плечах этаким
плащом.