Молли досадливо фыркнула.
— Поздно, он уже почуял, что у нас
есть деньжата! А если узнает, сколько именно, то еще больше
оборзеет!
— У нас их пока нет, — с укоризной
напомнил Натан, тоже боявшийся спугнуть удачу.
— Будут, — уверенно заявила Молли. —
Это наш шанс, и мы его не упустим! Мы же Команда, верно?!
— КОМАНДА! — слаженно отозвались
друзья на знакомый с детства клич и, победоносно вскинув руки
(левша-Иветта — правую, остальные — левую), стукнулись стиснутыми
кулаками. Ведущая рука — для битвы с врагами, свободная — для
помощи друзьям, и они всегда могут на нее рассчитывать!
***
Сегодня Иветте опять приснился
тот сон. Неудивительно — по мере приближения к Шебе
Команда нервничала все больше, Молли тоже жаловалась, что ей
какая-то муть снится и она просыпается с больной головой.
Лучше бы муть и больная голова, чем
это, напоследок пригвоздившее к постели сонным параличом,
когда кошмар продолжается в виде еще более реалистичных
галлюцинаций, а ты даже пальцем шевельнуть не можешь.
Зато и заорать, перебудив всех, —
тоже. По крайней мере, Молли продолжала сладко посапывать, а
временами и похрапывать, опровергая свои жалобы на плохой сон.
Иветта немного посидела на краю
койки, безостановочно оглаживая себя руками, чтобы смыть
те, липкие и мерзкие прикосновения. Кошмар постепенно
потускнел, стало холодно и захотелось в туалет. Последнее
перевесило, и Иветта, накинув халат, вышла из каюты. Надо все-таки
загнать себя к хорошему психологу, однако на это вечно не хватает
ни денег, ни времени. С двадцатью четырьмя тысячами хватит всего и,
может, даже удастся вернуться к творчеству… Иветта очень по нему
скучала, но именно в мастерской, среди набросков, эскизов, гипсовых
форм и готовых скульптур, это и случилось… Был теплый
весенний вечер, Иветта возвращалась из клуба в великолепном
настроении — чуть одурманенная алкоголем, но спать совершенно не
хотелось, в голове роилась масса идей, надо поскорее набросать их,
чтобы не забыть… Окрыленная музой, девушка спешила в свою
квартиру-студию, не замечая, что за ней кто-то идет. И когда она
открыла дверь…
Во сне Иветта открывала ее
бессчетное множество раз.
Привычное корабельное окружение —
запахи, звуки, разноцветные огоньки приборов — успокаивало, как
гладящая по голове бабушка. Иветта смутно помнила настоящую Фрею,
бабушку Натана — хрупкую светлую старушку, снисходительно сносившую
чудачества мужа. А еще она пекла обалденные пирожки и щедро оделяла
ими друзей внука. Иветта, Натан и Хэл дружили с яслей, а в шестом
классе к ним присоединилась Молли — до сих пор единственная, кому
удалось вписаться в эту неразлучную компанию.