Ехали мы недолго, но когда авто остановилось и Урфин помог мне
выбраться — он вообще подозрительно услужливый тип, — я поняла, что
понятия не имею, где нахожусь. Город был знаком и не знаком. Серые
пятиэтажки брежневской постройки. Запыленные липы. И совершенно
пустая улица, на которой помимо «Бентли» припаркован лишь
старенький «Запорожец». Судя по кирпичам, подпиравшим брюхо, а
также обильной ржавчине, парковка состоялась давно и навеки.
— Прошу за мной. — Урфин перестал улыбаться. — Если, конечно, вы
не передумали.
Не дождутся!
Я, может, и дура, но последовательная.
Миновав арку, мы оказались в маленьком, но уютном дворике. Здесь
вовсю цвел жасмин. Кусты сирени заслоняли окна первых этажей, а на
газонах то тут, то там виднелись желтые солнца одуванчиков.
Скрипели качели на несуществующем ветру, и зеленый кленовый лист
ластился к асфальту.
А вот людей не было.
Ни мамаш с колясками. Ни крикливой детворы. Ни даже зловредного
и вездесущего племени городских старух.
И жасмин ничем не пах. Я специально остановилась, чтобы понюхать
веточку.
Ничего! И цветы как пластиковые.
Все «страньше и страньше».
Запахи отсутствовали и в подъезде. Я потрогала стену, чтобы
убедиться, что та материальна. Краска шершавая, а побелка за пальцы
взялась. И старые перила вогнали в ладонь занозу, убеждая, что если
это и сон, то высшей степени правдоподобности.
Урфин остановился перед невыразительной дверью, обитой синим
дерматином. Золотистые шляпки гвоздей складывались в хитрый
вензель, но рассмотреть его мне не позволили. Дверь открылась, и
нас впустили в квартиру.
Тесная прихожая была завалена книгами. И тесный коридорчик был
завален книгами. И комната… и вообще, складывалось впечатление, что
сами стены этой квартиры сделаны не из бетона, а из пухлых томов,
перетянутых для верности веревками. Хозяин книжной норы —
невысокий, сутуловатый и весь какой-то скукоженный, — кутался в
красный халат с золотой отделкой. Из кармана халата торчали очки.
Вторая пара сидела на длинном носу, пребывавшем в постоянном
движении. Третья — на лысой голове.
— Надеюсь, все готово, досточтимый мэтр Логмэр, — сказал Урфин
таким тоном, что мне стало жаль бедного мэтра.
— К-конечно, г-готово, — ответил он, слегка заикаясь. — Н-но,
п-позвольте вам з-заметить, что ваши н-неосмотрительные д-действия
создают прецедент. Я в-вынужден б-буду д-доложить.