И всё равно – мало янки не показалось. Что же до нас,
участвующих в рейде, то и для бойцов Конфедерации он даром не
прошёл. Усталость – вот главный бич. Так что по исчерпании как сил,
так и боеприпасов, пришлось поворачивать обратно. Ведь если бойцы
из других частей могли худо-бедно, но воспользоваться трофеями без
потери привычного качества боя, то мы… Не с нашими многозарядными
винтовками, право слово.
К слову о трофеях. Их действительно было много. Оружие,
амуниция, припасы. Хотя всё это богатство большей частью было
брошено близ Булл-Рана или Сентервилла, но там тоже наши были,
причем с четким приказом не забывать прихватывать всё мало-мальски
ценное и компактное.
В общем, вернулись мы в Сентервилл, где покамест находилась вся
верхушка военного командования плюс прибывший туда президент КША
Джефферсон Дэвис, с чувством того, что не зря был прошедший рейд. А
ещё с горечью от того, что от победы можно было взять куда больше,
если бы не откровенно ошибочный приказ генерал-майора Джонстона не
использовать основные силы армий для броска на Вашингтон.
И да, Джонстон следовал приказу, полученному от Дэвиса, тут
никакого подвоха. Звездец, причём феерический… или даже
венерический. Как стало известно несколько позже – Борегар не стал
держать сведения в тайне, поделился с теми, кого отправил в рейд –
президент Конфедерации действительно рассчитывал, что после
разгрома верхушка США во главе с Линкольном как следует задумается
и пойдёт на мировую, признав сецессию южных штатов. Уверен, что это
заблуждение у него скоро развеется. Но вот здесь и сейчас оно
доставило всей Конфедерации массу проблем.
В общем, нет слов, да и только. Зато было официально
подтверждено моё новое звание полковника. Причём лично Дэвисом,
который даже несколько благодарственных слов отдал, равно как и
другим выделившимся в битве при Булл-Ране.
Ну что можно сказать о президенте КША после личного, так
сказать, знакомства? Искренний патриот своей страны, который
никогда и ни за что не предаст её интересы, но вместе с тем…
Ограниченное восприятие действительности, отсутствие необходимого
для политика гибкого ума – не гибкости принципов, эта зараза, к
счастью, отсутствовала, – да и новые идеи он воспринимал
хреновато. Борегар сей факт охотно засвидетельствует, имел
сомнительное удовольствие пытаться убедить Дэвиса. В общем,
неоднозначно… и отнюдь не лучший выбор в качестве лидера военного
времени. Плюс отсутствие нормального, сильного кабинета.
Тоска-печаль, больше и сказать нечего.