Зачем Линкольн согласился? Саймон Кэмерон хоть и был редкостно
продажной тварью, но вместе с тем обладал немалым влиянием и
большими связями, в том числе и среди вигов с демократами. Что ещё
важнее, мог перетащить явно или заинтересовать тайно тех, кто был
похож на него по моральным качествам. И вот это было действительно
важно в преддверии надвигающейся войны. Ну а связи в военной среде
делали назначение Кэмерона на пост военного министра наиболее
логичным.
Двое последних присутствующих на совещании, министр внутренних
дел Калеб Смит и генеральный прокурор Эдвард Бэйтс, были на фоне
прочих обычными тружениками от политики. Республиканцы.
Поддерживали Линкольна во время избирательной кампании, разбирались
в своих сферах ответственности. Вот, пожалуй, и всё, более ничего,
что стоило бы отметить особо.
Линкольн, убедившись в том, что все собравшиеся сидят на своих
местах и никто из них не выглядит слишком уж потрясённым и
подавленным, произнес:
– Мы проиграли одно сражение, джентльмены, но не войну.
Армия Мак-Дауэлла разбита, он не оправдал возложенных на него
надежд. Нам повезло, что свара между Джонстоном и Борегаром не
позволила последнему двинуть армию на Вашингтон. Иначе мы бы сейчас
сидели не здесь, а в том же Нью-Йорке.
– Замену Мак-Дауэллу найти просто, но окажется ли она
лучше, – проскрипел Кэмерон. – Есть Мак-Клелан, он
устраивает многих.
– Мак-Клелан будет назначен, но вы не о том говорите,
Кэмерон! – с трудом подавил раздражение президент. –
Миссури и Кентукки! Эти два штата, считайте, уже присоединились к
Конфедерации, удостоверившись, что та сильна и её войска способны
побеждать.
– Зато Делавэр и особенно Мэриленд верны законной власти,
президент, – искривил губы в улыбке Чейз. – Меня заверили
в том, что элита этих двух штатов помнит то, кому обязана и что ей
за это предстоит сделать.
Линкольн лишь кивнул, показывая, что услышал сказанное. Но
сейчас самым важным было сказать о неприятном, но необходимом
обманном ходе. О крапленом козыре, который следовало вытащить из
рукава для того, чтобы обмануть тех, кто может стать врагом, и
особенно тех, кто уже им стал.
– Нам необходимо ввести Юг в заблуждение,
джентльмены, – вытолкнул из внезапно пересохшего горла эти
слова президент. – Пусть подумают, что война идет с целью
восстановить единство страны, а не для того, чтобы освободить рабов
и осуществить перераспределение богатств Юга.