Сидя на стуле около кабинета ректора, я мрачно размышляла о том,
какие сказки сейчас за дверью рассказывает магистр Гросс. Вдвойне
печально было осознавать, что с моим характером я не продержалась и
дня. Даже пообедать не успела. Кто знает, когда удастся поесть в
следующий раз?
— Можете заходить, — пробубнил магистр Гросс, покидая
кабинет.
Я не заметила триумфа победителя на его лице, но сердце все
равно ушло в пятки. Ну вот и конец обучению. Подворотни Ландра (или
как там назывался город), скоро увидимся...
— Присаживайтесь, мисс Мэй, — предложил ректор, не отрываясь от
бумаг.
Я села напротив. Размашистым почерком мистер Шоу быстро
набрасывал письмо. Или указ об отчислении. Перо скребло бумагу,
проверяя на прочность мои и без того расшатанные нервы. Я поерзала
на неудобном стуле и огляделась по сторонам. Отделка из темного
дуба вкупе с тусклым освещением делала помещение мрачным, холодным
и совершенно неуютным.
— Как вы себя чувствуете, мисс Мэй? — спокойно спросил
ректор.
В последний раз, когда мы виделись, он казался взвинченным и
нервным, сейчас же предо мной сидел совсем другой человек.
Спокойный и уставший.
— Спасибо, нормально. Жаль, память не вернулась. Магистр
Гросс...
— Я с ним уже поговорил. Он хороший преподаватель, но все никак
не забудет, что ваш отец раскритиковал его диссертацию по магии
стихий и на год задержал получение степени магистра. Мы
договорились, что ближайший месяц он не будет вас третировать и
ограничится индивидуальными заданиями для самостоятельной работы.
Вас же я прошу с уважением относиться к нашему преподавательскому
составу. Мы договорились, мисс Мэй?
— Да.
Не скажу, что слова ректора о магистре Гроссе стали для меня
открытием. Нечто подобное я и предполагала услышать.
— А теперь по поводу конфликта с мисс Холланд. Вам не стоило ее
толкать. Подобное поведение неприемлемо для леди и нарушает правила
академии. Вам придется понести наказание, — ректор устало
вздохнул.
Я до боли сжала кулаки, готовясь к самому страшному.
— Мисс Мэй, вы не допущены на бал в честь праздника четырех
стихий, — сообщил он и тут же подобрался, придавая своему лицу
безапелляционное выражение.
У меня сложилось впечатление, что ректор ждал истерики. Я решила
подыграть, а то еще сочтет наказание недостаточно суровым.
— Как?! Это несправедливо! Оливия тоже виновата в
произошедшем!